Хорошо, что никто не слышит этого позорного урчания.

Я устала.

И там, и здесь… там — сильнее.

Пруд.

И ветви с остатками розового великолепия… лепестки сыплются в воду, которая зажглась отсветами алого неба. И желтое солнце, будто глаз огромного бакенэко.

Переливы ветра.

И звон украшений в волосах блистательной Кокори.

Поклон.

И матушка спешит, разом растерявши былую неторопливость. Она излишне суеверна, и после смерти супруга мир вокруг, и без того представлявшийся ей местом в высшей степени беспокойным, наполнился всякого рода чудовищами.

Иоко тяжело поспевать за матушкой.

Ноги гудят.

Да и фурисодэ не предназначено для бега… но кто и когда ее слушал? Лишь в повозке, под защитой четырех слуг с бамбуковыми палками, матушка вновь примеряет сползшую было маску.

— Я довольна тобой, — говорит она.

А Иоко отправляет в рот рисовый колобок, припрятанный в рукаве. Она слишком устала, чтобы отвечать. И матушкиной недовольство — вдруг бы кто увидел, как дочь великолепного Хигуро крадет еду, будто нищая служанка — не способно испортить настроения.

Глава 3

…утро начинается с даров.

Их приносят слуги, оставляя на пороге, и матушка не спешит убирать лаковые коробочки, позволяя себе насладиться триумфом.

— Сомневаюсь, что у самой Ноноки больше даров, — повторяет она снова. — Вот увидишь, мы выберем тебе достойного мужа.

…выбрала.

…ах, если бы матушка послушала Иоко…

…их ведь было столько, тех, кому она отправила перо золотого фазана, приглашая в гости. К примеру, печальный задумчивый Ювэй, славный своими лавками…

— Слишком стар для тебя, — отмахнулась матушка. — И у него четверо детей. Если он умрет, тебя вернут в мой дом.

Кажется, именно тогда у Иоко появилось чувство, что матушка спешит избавиться от нее, не желая больше делить свой дорогой дом еще с кем-то.

…был Кокиру, воин, известный своей храбростью…

— Слишком дерзок и, поговаривают, Наместник не желает более терпеть его неучтивость…

Гоши, тихий торговец…

— Он из тех, кто думает, что может позволить себе несколько жен. Ты же не желаешь быть третьей? У него и дома-то собственного нет! Он ездит от одной жены к другой… нет, нам такого не надо…

Она отсеивала женихов, как порченный рис, и когда на дне лакового короба осталась лишь пара зерен, задумалась.

— Вот Каито, — сказала она, позволив молодому человеку с круглым желтым лицом взглянуть на Иоко, — и он славный сын славного отца.

Каито был крупным.

И толстым.

Его уши были круглы и два подбородка возлежали на груди. Он носил желтые одежды, подчеркивая свое родство с домом Дракона, и много говорил.

У него дурно пахло изо рта.

— Я не хочу видеть его своим мужем, — сказала Иоко, когда Каито покинул дом, уверенный, что произвел на невесту правильное впечатление. О да, он всегда-то знал, что велик, и что величие этого достаточно, дабы затмить глаза. — Он ленив и хвастлив, а отец…

— Он сын Ито Кари, — строго сказала матушка.

— Пятый сын.

…и дом его, пусть и построен у самого подножия горы Тэнцзу, что свидетельствует не только о богатстве, но и о расположении Наместника, некрасив.

Сам он принес в дар Иоко сушеные водоросли.

…и долго нудно распинался о том, какую честь оказывает, ведь сама Иоко, несмотря на богатство свое, происходит из низкого рода, тогда как…

…матушка пригрозилась побить розгами, если Иоко не будет ласкова с женихом.