|
Это было ясно по тому, как дрогнули у нее крылья носа. - Он сказал, чтобы я не беспокоилась.., что все будет хорошо.., что меньше чем через полгода мы поженимся и поселимся на другой стороне пролива в Шарроне, чтобы не видеть больше здешних... Понимаете, он меня любит! Зачем ему убивать человека, которого он даже не знает? Шаги на лестнице, в коридоре. Скрипнула дверь. Это пришел Межа. Насвистывает, раздевается. - Тереза, вы больше ничего не хотите мне сказать? Подумайте. В ваших словах лжи столько же, сколько правды. Из-за вранья мне трудно быть признательным вам за сказанную правду. Мегрэ поднялся. В этой комнатке он выглядел слишком высоким и грузным. И вдруг, когда он меньше всего ждал этого, Тереза кинулась к нему на грудь и разрыдалась. - Ну! Ну! - успокаивал он ее, как ребенка. - Ничего страшного. Расскажите, что у вас на душе. Тереза всхлипывала так громко, что Межа выглянул из номера. - Успокойтесь... Этак вы весь дом поднимете. Вы не хотите сейчас говорить? - Пряча лицо на груди Мегрэ, она затрясла головой. - Зря. А впрочем... Ложитесь-ка в постель. Хотите, я дам вам снотворное, от которого вы сразу заснете? - Она кивнула, совсем по-детски. Мегрэ накапал в стакан снотворного, плеснул воды. - Утром все будет хорошо. Все еще всхлипывая, она пила, а комиссар воспользовался этим и, пятясь, ретировался из комнатки. - Уф-ф! - облегченно вздохнул он, когда наконец улегся на кровать, которая, как и комнатка Терезы, была для него маловата. Утро было солнечное и морозное. У Терезы, подававшей Мегрэ завтрак, вид был совершенно непримиримый. Межа раздобыл у местного парикмахера бриллиантин и невыносимо благоухал. Мегрэ прогуливался, засунув руки в карманы и любуясь возвращающимися сборщиками раковин, корзинами, полными мидий, зеленовато-синим морем вдали, мостом, по которому ему так и не удалось пройти до конца. За мостом виднелись недостроенное здание водолечебницы и разбросанные среди сосен недорогие дачи. У дома судьи топтался жандарм. Ставни в доме были уже открыты. Все вместе выглядело очень симпатично, и Мегрэ начал привыкать к этому крохотному мирку. Кое-кто из местных уже здоровался с ним, остальные провожали недоверчивым взглядом. Мегрэ встретил мэра, который грузил мидии на грузовик. - На ваше имя пришло несколько телеграмм. Я положил их на стол в мэрии. Лейтенант жандармерии, наверно, уже вас ждет. Да, время. Мегрэ долго прохлаждался. Однако, направляясь к мэрии, шагу он не прибавил; еще недавно, в периоды затишья, он все так же неспешно ходил через квартал Сент-Антуан и остров Сен-Луи на набережную дез Орфевр. Гипсовая республика стояла на своем месте. Кому-то, очевидно мэру, пришла в голову деликатная мысль поставить на стол запечатанную бутылку белого вина и стаканы. Лейтенант жандармерии вошел вместе с Мегрэ. Комиссар снял пальто, шляпу и собрался было задать лейтенанту вопрос, но замолчал, приятно пораженный неожиданным взрывом детских криков. Оказывается, под окна мэрии на солнце высыпали школьники: у них была перемена. Доносился приглушенный стук сабо: ребята катались по замерзшим лужам. Пестрели красные, синие, зеленые шарфы, капюшоны, платки. - Слушаю, лейтенант. Что там с Марселем Эро? - Пока еще не разыскали. Болото очень уж большое. Приходится проверять все хижины. К одним в эту пору труднопроходимы дороги, к другим можно добраться только на лодке. - У судьи как? - Все тихо. |
