|
- А что мне сказать? - поинтересовался Межа. - Ничего. - Они взбесятся. Кстати, остановились они в гостинице, так что за обедом вы с ними встретитесь. Помешивая уголь в печке, Мегрэ пожал плечами и тут же посмотрел, который час, так как увидел в окошко, что в школе кончились уроки. Что там в этой Ницце копаются? Привыкли не торопиться под своим словно вырезанным из цинка солнцем... Мегрэ беспокоил один вопрос, и он никак не мог найти на него ответ. Почему судья написал ему письмо как раз тогда, когда установили личность убитого? Выходит, это ему известно? Но каким же образом он узнал? Телефон... Нет, опять не Ницца... Из Марана сообщают, что никаких следов Марселя Эро не обнаружено, но искать его продолжают по всему болоту. Прекрасно! Ага, вот и Ницца... На линии три голоса... - Маран, положите трубку!.. Положите, черт вас возьми, трубку!.. Алло! Ницца?.. Да, Мегрэ... Значит, эта особа последние три недели не покидала Ниццу? Хорошо проверили?.. И никаких телеграмм ни вчера, ни сегодня утром не получала?.. Как?.. Не понимаю, как его фамилия?.. Луше... Ван Уше?.. Давайте по буквам!.. Значит, Виктор - В... Ага, Ван Ушен?.. Да, слушаю... Голландец... Какао... Да! Сообщите все что можете. Если меня не будет, продиктуйте моему инспектору. И Мегрэ негромко, скорей для себя, чем для других, повторил: - Жена судьи уже много лет живет в Ницце с неким Хорасом Ван Ушеном, богатым голландцем, сделавшим состояние на какао. Затем Мегрэ раскупорил бутылку, выпил один-второй стакан вина, посмотрел на Межа невидящим взглядом и приказал: - Сиди здесь, пока я не вернусь. Трое журналистов двинулись вслед за Мегрэ, но он не обращал на них внимания. Был час аперитива, и из гостиничного кафе высыпали посетители, чтобы посмотреть, куда направляется комиссар. А он, приветственно махнув рукой жандарму, дежурившему возле дома судьи, дернул за звонок. - Пожалуйте сюда, - пригласила Элиза. - Господин судья ждет вас. Все та же просторная комната, такая безмятежная, такая удобная! Мегрэ заметил, что судья беспрестанно стискивает побелевшие от напряжения пальцы. - Присаживайтесь, господин комиссар. Но сначала снимите пальто: я вас на какое-то время задержу, а в комнате сильно натоплено... Портвейна не предлагаю: вы наверняка откажетесь. В голосе сквозила горечь. - Отнюдь нет! - А не пожалеете, что пили со мной, когда я все расскажу? Мегрэ уселся в то же кресло, где сидел в прошлый раз, вытянул ноги, набил трубку. - Вам знаком некий доктор Жанен? Судья порылся в памяти. Судя по всему, это не было уловкой. - Жанен? Погодите... Нет, понятия не имею. - Это человек, которого вы хотели бросить в море. Судья сделал такое движение, словно хотел сказать: "Да разве об этом речь! Причем тут это?" Потом налил портвейну. - Итак, ваше здоровье! - приподнял он рюмку. - Я ведь вас на слове не ловил... Прежде всего, мне хочется задать вам один вопрос. Он посерьезнел. Лицо его, обрамленное светло-седыми, растрепанными, как у женщины, волосами, оживилось. - Если случится так, что на какое-то время я лишусь возможности заботиться о дочери, можете ли вы обещать мне, как мужчина мужчине, что с ней не случится ничего дурного? - Полагаю, что в случае. |
