И Айронз изрек проклятие по адресу Чарлза Арчера.

— Господин он суровый, под стать его собственному господину, — продолжал Айронз, — на службе не разживешься, а работа адская. Он хорошо умел петь, вести беседу, пить, веселиться, и джентльмены его любили; кроме того, говорили, он был несравненный игрок в вист, пикет, ломбер и все карточные игры. Так что, как видите, он мог позволить себе играть честно. Когда он останавливался у нас в первый раз, он три раза дрался на дуэли из-за пьяной ссоры при игре в папессу Иоанну{168}. Речь не шла о его чести, просто размолвка. Арчер ранил всех троих; двое получили царапины, но одному — имя его было Чэтли или Кэтли — продырявил легкое, и он умер, как я слышал, за границей. Я видел, как он был убит (и не только он), — в два счета все было кончено. Мистер Арчер явился с легкой улыбкой, бледный и злой; раздался лязг сабель — раз, два, три, тигриный прыжок — и все. Он был силен необычайно, по виду вы бы этого ни за что не сказали.

Ну вот, сэр, а однажды к нам приехал один еврей; он принимал ставки — не у джентльменов, а у бедного люда. Мистер Арчер подбил меня и Гласкока его пообчистить, как он выразился; Арчер велел нам поставить на Строберри, и мы так и сделали. Мы не сомневались, что он знаток… видите ли, у нас было подозрение, что он умеет до всего дознаться… выигрыш, как нам казалось, был уже в кармане, и мы поставили двенадцать фунтов. Но денег у нас не было… ни кроны на двоих… а нужно было сделать ставку золотом против хозяина «Плюмажа», и, коротко говоря, сам не понимаю как, но Арчер нас надоумил заложить серебряные ложки и золотую цепь хозяина гостиницы, а после выигрыша их выкупить. Ну вот, Строберри отстал, и мы попали в переделку. Тут мы обратились за помощью к мистеру Арчеру, потому что он иногда исхитрялся придумать выход — если имел какие-то собственные виды; и, как мы и рассчитывали, он сказал, что поможет, раз стряслась такая беда. «Выручить вас? — говорит он со странным своим смешком. — Хотел бы я выручить самого себя; у меня нет ни гинеи, и, боюсь, болтаться вам на виселице; ну да, — говорит, — погодите немного, я что-нибудь придумаю».

Сдается мне, он и в самом деле  был тогда на мели: чертовски много тратил на лошадей и… и… на всякие другие вещи; подозреваю к тому же, ему пришла повестка в суд — а может быть, и не одна — откуда-то из других мест, и нужна была куча денег, чтобы скрыться от правосудия и бежать за границу. Так вот, слушайте дальше, но, чур, не вскакивать и не шуметь, сэр. — Угрюмая тень вины легла на лицо Айронза. — Ваш отец, лорд Дьюноран, играл в карты, его партнером был Чарлз Арчер. Они играли в вист… с джентльменом по фамилии Боклер и еще одним… забыл, как его звали… он носил шоколадного цвета сюртук и черный парик. Я подавал им вино. Ну вот, мистер Боклер выиграл, и мистер Арчер вышел из игры, потому что уже достаточно потерял, а джентльмен в шоколадном… как же его звали?.. Эдвардс, кажется… да, так… да, в самом деле Эдвардс… он соскучился, отвернулся к огню и закурил трубку, а милорд, ваш батюшка, стал играть в пикет с мистером Боклером и проиграл ему большие деньги, сэр; по несчастью, большую часть он отдал мистеру Боклеру, пока шла игра, стопками золотых — их он выиграл внизу в кости. Так вот, мистер Боклер слегка перепил, поэтому он утомился и захотел пойти спать. А милорд был зол, и тоже выпил, и не желал его отпускать, пока они не сыграют еще; ну они и продолжали игру, но счастье не переменилось; милорд разъярился еще больше, сыпал ругательствами и прикладывался к стакану, и от этого ему не стало больше везти — уж будьте уверены. Под конец мистер Боклер с божбой заявил, что играть больше не станет; между ними произошел разговор, и ни один толком не слышал другого, но было упомянуто как будто, что они уладят свой спор завтра.