— Ну что ж, сэр, я буду счастлив вас выслушать, — заметил Тул.

— Будучи много наслышан о вашей прямоте, иного, сэр, я от вас и не ожидал, — елейно ответствовал Грязный Дейви; в обращении с теми, от кого он ждал выгоды, он неизменно держался приторно-вежливого тона. — Сейчас, сэр, я изложу вам все обстоятельства дела, ничего не скрывая и ничего не преувеличивая. С немногими, кроме вас, доктор Тул, я был бы столь же откровенен. Приведу факты вкратце. Мы заявляем о своих супружеских правах. По какой причине, сэр? Да потому, сэр, что мы сочетались браком с названным Чарлзом Наттером, джентльменом, проживающим в Мельницах, в церкви Святого Клемента Датчанина в Лондоне, апреля месяца седьмого числа тысяча семьсот пятидесятого года, о чем имеется соответствующее письменное свидетельство — дословная копия. Далее, сэр, ваша пациентка — я хочу сказать, ваша приятельница — миссис Сара Харти, что в настоящее время посягает на состояние и узурпирует права моей подопечной, подлинной миссис Наттер, заключила мнимый брак с упомянутым выше Чарлзом Наттером в Чейплизодской церкви, июня месяца четвертого числа тысяча семьсот пятьдесят восьмого года — через семь лет и десять месяцев, без трех дней, после совершения законного брака моей подопечной. Итак, сэр, я вижу ясно, вам хотелось бы спросить: «А свидетельство подлинное?»

Тул хмыкнул в знак согласия.

— На сей счет, сэр, должен предъявить вам следующее. — И юрист вручил доктору копию подтверждения от имени мистера Льюка Гэмбла, написанного им только двумя днями ранее (в нем говорилось, что при непосредственном изучении документа не возникло ни малейших сомнений в подлинности предъявленного свидетельства о браке, заключенном Чарлзом Наттером из Мельниц с Мэри Дункан). — Далее, сэр, поскольку мы изыскивали свидетельства, подкрепляющие показания моей подопечной и ее служанки относительно тождества моей подопечной и упомянутой Мэри Дункан, и предоставили вашей пациентке — еще раз прошу прощения, сэр, вашей приятельнице — подтверждение, благодаря которому таковые свидетельства становятся излишними, мы обратимся к суду с просьбой, буде на них начнут настаивать, оплатить стоимость необходимых для того расходов, однако, как видите, мистер Льюк Гэмбл признал достаточность и достоверность данного свидетельства. Я говорю об этом, сэр, вовсе не ожидая, что вы поверите мне на слово. Мне бы хотелось, чтобы вы осведомились непосредственно у самого мистера Гэмбла. Если вы услышите из его уст заверения в истинности мною изложенного, я признаю полную правомочность ваших распоряжений при взвешенном содействии преподобного мистера Роуча, вашего достопочтенного священника, сэр.

— Моего друга, сэр, но не священника. Я, как общеизвестно, принадлежу к Англиканской церкви.

— Разумеется, сэр, — примите мои извинения, доктор Тул, — я прошу вашего содействия побудить вашу пациентку — то есть вашу приятельницу, сэр, — миссис Сару Харти, бывшую домоправительницу мистера Чарлиза (таково было его произношение) Наттера, владельца Мельниц и прочее, мирным и полюбовным образом передать дом со всем движимым имуществом в руки настоящей хозяйки и благоразумно избавить нас от своего тягостного присутствия, не рискуя навлечь на себя последствия, каковые будут весьма, весьма тяжкими.

— Тяжкими, вот как? Вздор и чепуха, сэр! — вскричал Тул, внезапно разъярившись и побагровев.

— Вы считаете меня лжецом, сэр? Вы это хотите сказать?

Грязный Дейви вдруг, как и доктор, отбросил все церемонии.

— Я хочу сказать только то, что хочу, и ничего более, — прогремел Тул, избегая прямого ответа.