— Через неделю либо меня, либо этой мужички Джуди Кэррол здесь не будет, так и скажу хозяйке, — выкрикнул бедняга, скалясь в зеркало.

Затем, в намерении вызвать хозяйку к себе наверх для объяснения, О'Флаэрти заковылял к лестнице, но по пути передумал и вернулся к зеркалу. Он с присвистом втягивал в себя воздух, чтобы охладить обожженные перцем губы, вглядывался в пугало, которое таращилось на него из овальной рамы, и — как ни печально говорить об этом — обращал к своему отражению речи настолько нелицеприятные, что и вспомнить неловко.

Глава XV

НА ПОМОЩЬ ПРИХОДИТ ЭСКУЛАП

Лишь возвращение Паддока внезапно навело доблестного фейерверкера на мысль о проглоченном мешочке.

— Проглотил? Вы его проглотили? — бледнея и меняясь в лице, произнес Паддок. — Но как же, сэр, я ведь предупреждал: необходима крайняя  осторожность.

— Но, проклятье, там же нет  ничего… ничего…

Пауза затянулась, О'Флаэрти сверлил владельца красного альбома диким, испуганным взглядом.

— Чего  нет, сэр? — Паддок произнес этот вопрос быстро, но в явном замешательстве.

— Нет ничего… ничего плохого … или… или… что толку скрывать, Паддок? — О'Флаэрти пожелтел. — Я вижу, сэр, о чем вы думаете: я отравлен!

— Нет… Нет , сэр, этого я не думаю, — негодование в голосе Паддока мешалось со смущением, — состав ничуть не опасен… по большей части… разве что в одном ингредиенте — ну в трех, но не больше — нет полной уверенности, однако не сомневайтесь, страшного ничего… ничего… Но с какой стати, дорогой сэр, вам вздумалось глотать то, что не положено, нарушая тем самым мои ясные указания?

— Спросите лучше, с какой стати я вообще согласился взять эту чертову штуку в рот! — вскричал в ответ бедняга О'Флаэрти. — Надо же быть таким идиотом, совать в рот что ни попадя, не иначе как нечистый меня попутал.

— Надеюсь, с головой у вас полегчало? — важно осведомился Паддок, дабы напомнить о целительных свойствах своего снадобья.

— Да на что она мне теперь! — взвился О'Флаэрти. — Вы, Паддок, со своими адскими зельями как старая ведьма, — кончится тем, что вы еще кого-нибудь отравите.

— Мой двоюродный дед, сэр, генерал Нигл, — возразил Паддок по-прежнему с достоинством, — прибегал к этому снадобью неоднократно и с немалой для себя пользой.

— И притом вы не можете даже сказать, отравился я или нет, — бушевал О'Флаэрти.

В то же мгновение он заметил на улице доктора Стерка и отчаянно забарабанил по стеклу. Доктор не мог не внять этому призыву: фейерверкер производил странное впечатление, но все же явно нуждался в помощи.

— Позвольте взглянуть на рецепт, — сухо сказал Стерк, — вы ведь считаете, что отравились, не отпирайтесь. — Бедный О'Флаэрти не решался назвать вещи своими именами. — Если это так, то ставлю полсотни, что мне  вас не спасти, да и никому из дублинских докторов тоже, а потому давайте рецепт.

Паддок положил перед ним свои записи. Стерк лениво-пренебрежительно взглянул на обложку альбома, не нашел заглавия и вернулся к рецепту.