Улыбка Авриля стала мягче и тоскливее. Он задумчиво провел указательным пальцем по подбородку, и выражение его лица сделалось мечтательным и умиротворенным.

– Что интересует Стиоса, кроме мира? – поинтересовался он. – Что Малоун дает за принцессу?

– Рудники взрыв-камня, – ответил Итан и Авриль задумчиво кивнул.

– Я понимаю, что вам нужны драконы, которые этот камень едят, но вынужден отказаться, полковник, – сказал он. Твердый тон так контрастировал со спокойным лицом, что Итан не сразу поверил в то, что услышал. – Я не буду посягать на трон Дарангвара, пусть принцесса Лия выходит замуж за Эдварда и правят они долго и славно. Доброй ночи. Надеюсь, мы больше не встретимся.

Какое-то время Итан стоял оторопев и опомнился только тогда, когда увидел, как Авриль уходит.

Он догнал его, схватил за руку, резко развернул к себе… В свете уличного фонаря лицо Авриля казалось грубо вылепленной маской.

Кукла. Кукла в рост человека, которую оживили магией.

– Объяснитесь, – едва слышным свистящим шепотом произнес Итан.

Изящно очерченные губы дрогнули, уголки их презрительно оттянулись книзу, и Авриль горько рассмеялся.

– Война все равно будет, полковник, и вы это знаете, – вздохнул он. – У Малоуна друзей не меньше, чем у Стиоса. У королей драконы, армии, Сильные братья и разрыв-камень. А у меня только я и моя сестра. Знаете, что с ней будет, если я хоть шаг сделаю с полуострова?

Итан подумал, что в свое время Малоун проявил невероятную дальновидность, когда не стал преследовать и убивать детей короля Ворона. Принц Авриль, сошедший с ума и ставший ритуальной шлюхой, сидел себе на окраине мира под зорким наблюдением, а не лежал под могильной плитой – а значит, не будет никаких самозванцев, никаких лже-Аврилей и никаких проблем, с ними связанных. Принцесса Равена, которая не имеет прав на престол при жизни брата, находится на другом конце материка, живет при храме, готовится стать монахиней, и самое ее существование обеспечивает полное послушание брата. Умница Малоун, все-таки он умница. То, что он не убил детей прежней династии, прибавило ему уважения и любви, а это не такие мелочи, как может показаться.

– Думаю, что ее убьют, – ответил Итан. – Декан Свен очень зорко за ней присматривает. Он, говорят, умеет держать в руках не только святое Писание, но и саблю.

– Вот именно. – Лицо Авриля снова дрогнуло – он успокаивался, брал себя в руки и снова делался привычным собой – ледяным, спокойным, равнодушным. То, что проступило в нем при словах о сестре, снова погружалось на дно души. – Хорошо, что вы это понимаете.

Итан рассмеялся. Похлопал Авриля по плечу и тотчас подумал, что с барышнями так себя не ведут.

«Он не барышня», – запоздало вспомнил Итан, и ему в очередной раз за сегодняшний день сделалось не по себе.

– Пусть и Малоун так думает, – сказал он. – Чем позже он поймет, что декан Свен давно играет за нас, тем будет лучше. Ваша сестра в безопасности, Авриль. Вы можете выступить хоть завтра.

* * *

Свен Свенссон, декан собора Двоих в центре Каттерика, спустился с лестницы, осторожно прижимая к себе Послания Пророка. Равена терпеливо ожидала внизу и, глядя на нее, Свенссон в очередной раз подумал, что его воспитанница выросла слишком быстро.