Стражники сумели не испугаться, и пятеро из них встали перед теперь уже открытыми дверями, в то время как остальные медленно приближались к ней, опустив копья, и угрожающе направляя их в её сторону.

— Шибал, — произнесла она, и все они медленно осели на пол, когда их разумы впали в небытие. На миг она испытала искушение сделать что-то ещё, протянуть руку, и коснуться их напрямую, обратив их против их мёртвого короля, однако удержалась.

— Мой король! — крикнул Джеролд, наконец оправившись от шока. — Что это значит? Она — ваша гостья. — К его чести, он сдвинулся, встав между ней и королём.

Лицо Короля Дарогэна было лишено всякого выражения:

— Схватить её, — приказал он стоявшим рядом с ним жрецам. Эйсар вспыхнул вокруг этих мужчин, когда в них полилась сила Сэлиора.

Мойра этого ожидала. Её руки уже метнулись к её талии, стягивая её верхний пояс, казавшийся украшением. После её касания он разделился на две менее крупных полосы плетённого металла, и её воля заставила силу потечь по ним. Пряжка разделилась, образовав две рукояти, по одной для каждой руки, а металл выпрямился в два светящихся меча. Шедшие вдоль них руны вспыхнули, и оружие засияло опасными энергиями.

Пояс был вдохновлён зачарованными клинками, которые Элэйн сделала для её матери годы тому назад, но если те были просто оружием, эти были созданы для использования волшебником. Рунные каналы позволяли им эффективно усиливать её дальние атаки, в то время как вторичные чары одновременно превращали их в смертоносные мечи.

С их помощью она рубила мешавшие ей ленты эйсара, которыми направляющие пытались её спеленать, пока Мойра непреклонно шла к дверям.

Чего она не ожидала, так это того, что спавшие стражники встанут. Открыв глаза, они снова поднялись на ноги, и преградили ей путь. Шокировало её то, что она ясно могла видеть: их разумы всё ещё были глубоко погружены в сон. Посетители-дворяне также повскакивали со своих мест, и начали её окружать.

Разумы дворян были воплощением ужаса и страха, но их лица были безмятежны, а тела двигались со спокойной точностью.

«Они — пленники своих собственных тел», — осознала она. «Как он это делает?». Её магический взор не показывал никакого влиявшего на них извне эйсара, и она была уверена, что это не было делом рук направляющих.

Джеролд, как и остальные гости в зале для аудиенций, был безоружен, и стал голыми руками бороться с несколькими людьми, пытавшимися добраться до Мойры. Она бы сказала ему, что в этом не было смысла, так как они всё равно не могли к ней прикоснуться, но времени на объяснения не было. Путь к выходу ненадолго освободился, и хотя направляющие продолжали её изводить, их троих не хватало на то, чтобы стать по-настоящему серьёзной проблемой. Она не один год вела с братом учебные поединки, а он был гораздо сильнее всё трёх вместе взятых.

Она приостановилась, а затем повернула назад. Она не могла бросить Барона, а на него навалилось столько народу, что он сам ни за что бы не выбрался. К сожалению, до того, как она успела создать вокруг него щит, чтобы оттолкнуть от него остальных, один из стражников шагнул вперёд, и бесстрастно проткнул Джеролда копьём.

— Нет! — крикнула она, ужаснувшись увиденному. В месте, где наконечник копья вышел у него из спины, его рубашка окрасилась кровью. Не думая, она подняла руку, всё ещё управляя ветром, и послала напавшего на Джеролда стражника лететь прочь. Она почти почувствовала треск его черепа, когда тело охранника впечаталось в твёрдую каменную стену, и от этого у неё всколыхнулся желудок. «Я убила его», — заметил её внутренний голос, и её окатила волна вины и стыда.