И еще. Мы с Аджи стояли в оцеплении с самого начала. Я своими глазами видела, что в толпе демонстрантов есть вооруженные люди. Но правительственные отряды начали стрелять первыми. В новостях сказали, что начали атаку сепаратисты. Может, они начали ее где-то очень далеко от нас. Не знаю.

    Фильм о трагических событиях на Терре сделали за двадцать часов. Съемки оказались так удачны, что лента, «Земляне-Два», завоевала премию. А Киноассоциация присвоила ей рейтинг R, за жестокость и натуралистичность…

    Так что опыт у журналистов был. И с материалами - не проблема.

    Документальный фильм о сражении у беспланетной звезды GHP-70/4 уже сняли.

    Нет никакой разницы. Точно так же, как я сейчас, этот фильм будут смотреть сделавшие свою работу пилоты и артиллеристы, смотреть и восхищаться тем, как их работа выглядела на самом деле…

    Урмила, майор медслужбы на «Виджайе», поймала Дитриха в коридоре, когда он нес мне запись, и попыталась его развернуть. Она, конечно, была по-своему права, но позволила себя переубедить. Не без охоты.

    Пациенту, пострадавшему от недавних событий и едва отошедшему от шока, конечно, не стоит смотреть рассказ о них.

    Если только это не рассказ о победе.

    Нормального портативного телещита не нашлось, и Дитрих принес обычный листок электронной бумаги. Мы вместе долго пытались его приспособить так, чтобы поверхность не отливала нефтяной радугой, и в процессе стукнулись лбами.

    Листок устроился на спинку кровати как-то сам собой, а мы долго смотрели друг на друга. В какой-то миг мне показалось, что между нами сейчас состоится телепатический контакт. Но у Homo sapiens все же есть другие способы общаться без слов.

    Дитрих снял с левой руки железный браслет и надел его мне на запястье. Металлические звенья оказались горячими и такими тяжелыми, что я не смогла удержать руку на весу; он взял ее и поцеловал ладонь. Пока у меня по спине бежали мурашки, как ни в чем не бывало сел на пол. Включил запись.

    Первая картинка была мне знакома: пустой мостик «Гагарина».

    С минуту друг друга сменяли голографические поля визуализаторов. Должно быть, с разных кораблей. Последний, адмиральский, покрывал невероятную площадь. На «Испел» местер Нараян перепутал эскадры, потому что поле айлэндова «визика» было недостаточно широким; а ведь его приобрел для себя сын миллиардера. Вряд ли поскупился.

    Визуализаторы изобрели русские. Русские не экономят на армии. Не сомневаюсь, что на «Гагарине» стоит самая лучшая, самая последняя разработка. А может, уже не последняя. Но впечатляет, знаете ли: в поле умещались почти все силы «второй линии» обороны. Наглядно демонстрируя, что это меньше всего линия, скорее уж, полусфера.

    Радиус видеополя, должно быть, составлял десятки световых лет; учитывая, что от одного края полусферы до другого несколько часов пути даже на гипере…

    Кадр застыл.

    -  И что? - вырвалось у меня.

    -  Вы в этот момент уже прилетели на «Искандер», - сказал Дитрих. - Здесь вырезано, конечно, а был почти час ожидания. Час галактической передачи, за который показывали только эту картинку. Можешь представить, что чувствовали люди где-нибудь на Земле…

    -  А… ты? То есть… - я не знала, что заставило меня смутиться, - где ты был тогда?

    Дитрих оторвал взгляд от экрана и посмотрел мне в лицо - снизу вверх.

    -  Недалеко отсюда, - ответил он, улыбнувшись чуть грустно.