Бедная Даниэла. Как же мы ее доводили.

    Я смеялась, а потом вспоминала, что через несколько лет эти девчушки, которые уже не годятся мне в сестры, хотя еще не годятся в дочери, - встанут в строй. Даже если война к тому времени кончится, - наша профессия опасна и в мирное время. Они могут погибнуть.

    А я останусь. И буду учить новых. И новых. А они будут уходить и уходить, и кто-нибудь, может, вернется посмотреть, как теперь там, где тебя примут с радостью… Но, скорее, придут те, кто потерял оружие - сухие, с прямой спиной, с безжизненными глазами, в глубине которых надежда…

    Все это было моей жизнью.

    Прежней.

    Теперь наступила другая.

    Наверное, она лучше. Но человеку сменить жизнь куда труднее, чем змее - кожу. Иногда мне тоскливо, что я больше не пойду драться. Биопластик не только замедляет старение, но, кажется, едва ли не запускает его обратно. Хотя это иллюзия. Это все Малыш, неистощимый энергоблок. Кесума и ее физическая форма - свидетельство тому, что делает с человеком живое оружие. Да, сейчас люди живут дольше, чем раньше. Лет двести назад шестидесятилетний считался стариком, а еще лет за двести до того стариком был и сорокалетний. Но Кесума воевала. Она прошла через ад. После такого долго не живут. Если выживают, конечно. Ресурсы организма заканчиваются, и все. Долгой жизнью бывает только спокойная жизнь. А Кесума не только жива и здорова, но даже водит «крысу». Это Гарм. Его сила, часть которой причитается ей.

    Наверное, я тоже проживу долго. Доживу до старости. Здесь, на мысе Копья, как мне когда-то мечталось. Совсем недавно я думала, что этому не случиться.

    -  Эй! Есть кто живой? - раздался под окном смутно знакомый голос.

    Я по привычке напряженно моргнула. И старательно подняла брови, как положено при удивлении.

    Стоял редкий ясный час. По земному времени было пятнадцатое сентября. Две недели назад пришел сезон дождей. Исхлестанные ледяными плетями джунгли выглядели уныло, океан посерел и казался грязным.

    Мне хотелось хоть в воскресенье отдохнуть от вездесущих девиц. И я приехала в гости к Анжеле, в питомник.

    -  Ну, я так не играю! - обиженно заявила девочка под окном. - Никого нету. Вымерли все или в леса ушли?

    -  Курсантка? - вполголоса проговорила Анжела. - Что она тут делает?

    И впрямь - нашим первокурсницам положено находиться в поселке, в общежитии. Отчаянных среди них хватает, но кто бы такую сюда привез?

    -  Эй! - настырно голосило явление. - Ау-у! Ой! Тьфу на тебя! Ты, пакость, сколько раз сказано, не пихай меня! Ирлихт, я кому сказала?!

    Я вылетела на улицу как ужаленная.

    -  Эльса!

    -  Привет! - как ни в чем не бывало сказала та, отряхиваясь. Похоже, расшалившийся Ирлихт столкнул ее в песок. - Что вы в прятки-то играть затеяли? Экс-стрим-оп-ператоры…

    Это у нее вышло как будто новое ругательство.

    -  Откуда ты взялась? - счастливо спросила я.

    Эльса уставилась на меня. Ничуть не удивившись.

    -  Янина! - сказала она, вмиг помрачнев. - Ты воевала?

    -  Да.

    -  А я нет! - внезапно в голос заорала она. - Меня не взяли!

    -  Эльса! Тихо, - я подняла ладони, - тихо. Как ты ухитрилась не попасть на караван, которым перевозили Академию?

    -  А вот не попала.