-  То артельному покажи. У нас уговор: две мельницы по вашему наущению поставить, амбары для товара. Избу большую, какую скажешь, стекло варить. Печник наперво артельщикам очаги сложит, а потом тебе, для стекла, каковую спросишь.

    Саша, пожав плечами, положил чертежи на стол. Сейчас он остро сожалел, что всех остальных мужчин отпустил за дровами. Его, подавшего идею стекловарни и соображающего в строительстве, оставили разрабатывать, как это называется, «эскизный проект». И вот на те вам - вместо инженера внезапно оказался прорабом.

    -  Скотина и каша твоя, - продолжал загибать пальцы купец. - Коли споро работать станут, вы давай им на кошт по хряку в два дни и три меры крупы на день. Заленятся - пусть и харчуют меньше. Себе можете брать невозбранно, вам о деле думать надобно, а не косых по лесу ловить, али карасей на реке. Сегодня-завтра артель не трогай, пусть устроятся. А опосля к делу ставь.

    -  Понял, - покорно кивнул Качин.

    -  Теперь вот, - опасливо оглянулся Илья Анисимович и выудил из-за пазухи два матерчатых мешочка, протянул один Саша. - Это артели по уговору положено. Как все отстроят, отдашь. Две монеты печнику, тоже обговорено. А вот это, - он протянул второй кошель, почти равный по весу первому, - коли сверх уговора нужда в чем застигнет. Только не зевай, какую цену запросят - сбивай вдвое. Вот. А я по реке пущусь, хочу дом навестить. Коли на рубежах неспокойно, надобно Марьяну навестить, жену мою. Саму успокоить, совет какой дать, о деле торговом разузнать. Может, гости приезжали, али грамоту кто присылал. Месяца не пройдет, ворочусь. Думаю, артель к такому сроку едва-едва управится.

    -  Угу, - Саша подобрал кошели, взвесил в руках. Тот, что предназначался артели, весил раза в полтора меньше.

    -  Спасибо, хозяин, за хлеб за соль, - со всей серьезность поклонился Баженов, так и не присевший к столу и, нахлобучивая высокую бобровую шапку, поворотил к дверям.

    Качин, оглядевшись, торопливо засунул кошели на одну из балок - сучок там выскочил, и получилась изрядная выемка. Выдернул между бревен пук мха, ткнул поверх денег, отступил, посмотрел. Вроде, не заметно. Кинулся на улицу проводить купца, но тот, во главе отряда из двух десятков своих молодцев с зазимовавшей в Замежье ладьи, уже мчался, вздымая снежные вихри, вниз по извилистой Суйде.

    * * *

    Быстрица в длину составляла не более двух миль, и всю ее армия прошла за полтора часа. Когда впереди раскрылся белый простор, епископ опять остановил коня и дождался крестоносцев.

    -  Впереди, на том берегу, - сказал он, обращаясь к кавалеру Ивану, - стоит деревня Бор. Она как раз посередине между Лугой и озером. Мы сейчас налево повернем, пройдем полторы мили по озеру, и две по протоке, что прямо в Лугу впадает. Если на льду никого нет, то из селения нас не увидят. И по этой стороне, и по той тайно пройдем.

    -  Господа, - обратился сын Кетлера к дворянам. - Давайте еще раз пропустим оруженосцев. Пусть приобщаются к воинскому делу.

    И вновь легкая конница помчалась впереди армии, готовая расчистить дорогу от случайных свидетелей - но на этот раз боги хранили язычников и надоумили не выглядывать в морозный день на широкое рыбное озеро. Следом за легкой конницей двинулась тяжелая. Закованные в железо кони неспешно переставляли по снегу широкие копыта, неся в седлах неподвижные стальные статуи, зажимающие в правых ладонях копья, а левыми придерживающие поводья.

    Сын Кетлера, повернув голову, с некоторым недоумением вглядывался в проплывающий над горизонтом крест.