— Да, — ответил тот.

— Вам известны ваши конституционные права?

— Да.

— Они вам понятны?

— Да.

— Желаете ли вы, чтобы во время проведения этого интервью присутствовал официальный представитель власти?

— Нет, не желаю.

— Считаете ли вы, что заявление, которые вы сейчас собираетесь сделать, дается вами добровольно и без принуждения?

— Да.

— Получали ли вы от меня или от другого представителя закона иные обещания, кроме иммунитета от судебного преследования в обмен на ваше заявление?

— Нет, не получал.

— Расскажите как можно подробнее, как вы были вовлечены в преступление, расследуемое в настоящее время департаментом полиции Лос-Анджелеса и федеральными властями.

О'Хара сделал глубокий вдох и начал. Его выступление было в духе полицейского офицера, выступающего в суде.

— Я ушел в отставку из департамента полиции Лос-Анджелеса пять лет назад, получив предложение работы от мистера Ригенштейна, главы совета директоров, в качестве директора службы безопасности студии «Центурион». После того, как я проработал в студии год, мне предоставили возможность приобрести акции компании. Я купил сто акций по цене 500 долларов за штуку. Для этой покупки студия предоставила мне кредит.

Приблизительно три месяца назад ко мне обратился мистер Дэвид Стармак, член совета директоров студии «Центурион», с предложением обменять мои акции «Центурион» на эквивалентное число акций «Альбакор Фишерис», компании, контролируемой мистером Стармаком и мистером Онофрио Ипполито, который одновременно является главой совета директоров банка Сэйф Харбор.

— Было ли предложение выгодным?

— Оно увеличивало стоимость моих инвестиций в десять раз.

— Что мистер Стармак хотел получить в обмен за такое более чем щедрое предложение?

— Он попросил меня помочь в проведении организационно-разведывательной работы в студии, направленной на то, чтобы и другие держатели акций продали свои паи Альбакору.

— Вы согласились ему помочь?

— Да.

— Просил ли он вас сделать что-либо еще?

— Не тогда.

— Позднее?

— Несколько недель спустя мистер Стармак заехал ко мне. Он сказал, что узнал о том, что Луи Ригенштейн собирается уволить меня с поста главы службы безопасности. Он пообещал, что, как член совета, использует все свое влияние, чтобы предотвратить эту акцию, если сможет положиться на меня в другом деле.

— В каком деле?

— На другой день он устроил мне прием у мистера Ипполито. В офисе мистера Ипполито меня проверили на наличие оружия и записывающих устройств, потом я встретился с мистером Ипполито с глазу на глаз.

— Что было предметом разговора во время той встречи?

— Для начала он сообщил мне, что имеет доказательство в виде свидетеля, что я участвовал в незаконных акциях, будучи полицейским офицером.

— В каких акциях?

— Он сказал, что имеет свидетеля, который мог дать показания, что я брал взятки от членов мафии.

— Вы брали такие взятки?

— Да.

— Что произошло потом?

— Мистер Ипполито сказал, что хотел бы использовать меня, и если я сделаю то, что он просит, я стану богаче, чем сам себе могу вообразить. Он сказал, что у него имеются бизнес-планы, способные увеличить стоимость моих акций Альбакор в пятьдесят, а возможно, и в сто раз, и, если я буду хорошо служить ему, мне разрешат покупать дополнительные акции по самым низким ценам.