— Избави Бог! — отмахнулся я. — Наташа, похоже, тебе понравилась?

— Да, испытал я душевное расположение. Ради Наташи я даже готов пойти на крайние меры: почистить зубы и побрить подмышки. — Константин вздохнул и продолжил, — Кстати, к нам присоединился Павел Усольцев на своей новой небесной ладье.

— И как же она называется? — полюбопытствовал я; Павел Усольцев, известный более под псевдонимами Отыму и Солёный Ус, всегда отличался категоричной патриотичностью суждений и я не сомневался, что в качестве названия корабля он непременно выберет какой-нибудь символ из истории России. — Думаю, не ошибусь, если скажу, что корабль свой он назвал «Ярослав Мудрый», «Святополк», «Владимир Мономах» или что-то в этом роде…

— Шеф, ты как всегда угадал! — восхитился Константин. — Как тебе удаётся всегда всё угадывать? Корабль Усольцева называется «Таллин». С одной буквой «н».

— Гм-м, понимаю ход мысли Павла, более русское название подыскать действительно трудно.

— И кроме того, шеф…

— Да?

— С Павлом прилетела Ольга…

— Какая Ольга? — не понял я.

— Кхм-м… — Константин замялся. — Зубова, она же Усольцева. Супруга его. И по совместительству командир нашего прославленного расстрельно-конвойного дивизиона.

Мы синхронно вздохнули. И было отчего! Ольга Анатольевна Зубова являлась казачкой даже в большей степени, чем многие мужчины нашего роду-племени. Свою вполне заслуженную славу небесного воина она стяжала благодаря как незаурядным внешним данным, так и череде совершенно авантюрных и потому на редкость удачных боевых шуток. Шуток из той категории, что попадают в раздел классики саботажа и изучаются ныне как азбучные истины во всех учебных заведениях соответствующего профиля.

Скажу более того: не было в Донской степи атамана, гения и алкаша — одним словом обычного гетеросексуального мужчины — не мечтавшего в той или иной степени познакомиться поближе с живой легендой, персонифицированной в Ольге Анатольевне. В реестре оперативно-учётных псевдонимов за нею были закреплены чуть ли не с полдюжины разных кличек, но прижилась одна-единственная: Ола.

— А чего же это вдруг она прилетела? — удивился я. — Она же вроде сынишку родила Павлу?

— Дело-то такое… кх-м-м… необычное. Как узнала, что у нас приключеньице заварилось… с машиной времени и так далее… так сразу примчалась. Не отпустила Павла одного, говорит, защитю тебя, барана! Ну, Павел и сдался. А что ему оставалось делать? Хорошая она тётка, мне очень сильно нравится, — вздохнул неожиданно Константин. — Как и Наташа. Даже и не знаю, что делать… Может, мне и для неё балладу сочинить?

— Умоляю, Костя, не надо. Она же после родов, возможно, не оправилась. А у вас с нею разные представления о рифме.

Мы расположились в посту управления и Константин запустил алгоритм вылета: расцепленные кабель-тросы скользнули под выносной пирс, штанги носового и кормового фиксаторов отодвинулись от корабля, а створки громадных ворот-аппарелей разъехались в стороны. В потоке вырвавшегося в космос воздуха, в котором влага моментально конденсировалась в мириады хрусталиков льда, хороводом закружившихся вокруг корпуса «Наварина», мы подались прочь от пирса. Всё быстрее, быстрее — и вот уже «Железный верблюд» стал похож на маленькую аппликацию на фоне звёздного неба, затем стремительно съёжился до размеров булавочной головки и через мгновение растаял во тьме.

— Я так скажу, господа народ: хорошо всё то, что начавшись плохо, не заканчивается ещё хуже.