Тут Нильский Крокодил сообщил, что дельтапланерист сел и он хорошо рассмотрел куда именно.

— Довольно любопытное место, — пояснил Сергей, — Высокая скала с плоской вершиной, господствует над местностью. Сдаётся мне, что в ней понаверчено дырок, её верхушка, как сыр. От вас она в семи километрах, подтягивайтесь сюда, сами посмотрите.

Через несколько минут мы приблизились к упомянутой скале на расстояние прямой видимости. Больше всего это необычное геологическое явление напоминало собою перевёрнутый вверх дном стакан; сходство усиливалось почти идеальной ровностью боковых стенок. Не вызывал сомнений факт высокой популярности этого места у аборигенов — скала оказалась местом плотнонаселённым. Из многочисленных дыр, пробитых в средней и верхней её частях, выглядывали люди, явно привлечённые шумом винтов геликоптера. Благодаря увеличению фотоумножителя можно было рассмотреть ступени, пробитые ко входам, а также верёвочные лестницы, брошенные в тех местах, где ступени, очевидно, пробить не удалось.

— Прям какой-то скальный монастырь, — проговорил Ильицинский, разглядывая необычное поселение, — Ни дать не взять — египетские столпники!

— Колония тут обосновалась довольно большая, на одной только видимой стороне двадцать две норы! — добавил Константин Головач. — Наверняка, внутри скалы ходы пересекаются и там настоящие катакомбы устроены. Тут можно и пятьдесят человек спрятать, и сто. Что это за место, Лазо?

— Не знаю, — пожал плечами тщедушный китаец. — В мою бытность здесь, никто на скалах ранчо не строил. Строили в лесу, на равнине. Лес вывалить проще, чем скалу рубить.

— Ну, судя по цвету, это не гранит, а песчаник, рубить его достаточно просто, — резонно заметила Хайри Маус, — Но народ на такую верхотуру забился явно не от хорошей жизни! Видать, геноцвалы народ-то допекли. Кто, кстати, тут у вас жил: геноцвалы или какие-то другие гады? Я никак не могу запомнить…

— Геноцвалы, геноцвалы, запомнишь ещё, — ответил Серёжа Лазо и с ухмылкой добавил. — Как в первый раз навалишь от страха в штаны, так сразу и запомнишь… на всю оставшуюся жизнь!

Нильский Крокодил, облетев вершину скалы, заверил нас, что там пусто и потому высадка не представит затруднений. Теоретически, по крайней мере. Судя по показаниям фотоумножителя, скала была довольно высокой — шестьдесят семь метров. Для полёта на «цурюпе» такая высота представлялась довольно опасной, поскольку заплечный ранцевый двигатель обладал весьма низкой устойчивостью и склонностью к опрокидыванию. Вообще, ими пользовались для перемещений над самым грунтом, и обязательно при условии отсутствия порывистого ветра.

— Обращаю внимание новичков на опасность бриза, дующего в сторону океана, — проговорил я. — Рывок ветра способен без труда опрокинуть человека с заплечным двигателем. Поэтому подъём надлежит осуществлять как можно быстрее, с максимальным ускорением. Смотрите, как это проделают Костяная Голова и Инквизитор.

Наша авангардная пара резко рванула вверх и, описав впечатляющую дугу, опустилась на вершину скалы, похожей на перевернутый стакан. После того, как там высадились первые казаки, к ним присоединился и геликоптер. Шум его винтов стих на вершине.

— Страшновато как-то, — вздохнула Наташа. — Это ж высота двадцатиэтажного дома! Или даже выше…

— Не бойся, тебе понравится. — с улыбкой проговорила Ола, явно намереваясь придать девушке больше уверенности. — Немного похоже на оргазм…

— На оргазм?! — поразилась Наталья. — Лететь по воздуху без опоры на такой высоте похоже на оргазм?

— Ну… неудачно выразилась.