|
Принимая во внимание увеличенную силу притяжения, создававшую дополнительное давление воды, следовало признать, что всплытие с такой глубины явилось непростым испытанием для каждого из нас. Дышать оказалось практически невозможно — грудь словно сдавило прессом. Хорошо, что наши акваланги имели элементы искусственного интеллекта и могли осуществлять принудительную вентиляцию лёгких; без этого, честное слово Даннемора увидела бы только всплывшие трупы. Когда началось движение, выталкивающая сила развернула всех вверх ногами, так что бОльшую часть пути мы проделали с чувством крайнего неудобства, когда казалось, что от прилившей к голове крови лопнут глаза. Если бы наши руки не были предусмотрительно пристёгнуты к контейнерам, честное слово, всех бы нас разнесло в разные стороны и я сильно сомневаюсь в том, что после всплытия мы смогли бы отыскать друг друга.
«Фунт изюма» нырнул под воду на расстоянии чуть более восьмисот метров от береговой линии — эту дистанцию мы покрыли благодаря буксиру достаточно быстро. Хотя, конечно, из-за разного рода неприятных мыслей путь до берега показался много длиннее, нежели был на самом деле. Океан оказался совершенно чёрен и его чернильную темноту фонари на шлемах оказались не в силах разогнать. Пока мы тащились в его глубинах, фантазия старательно работала над образами разнообразных гадов, наполнявших бездну. Ежели «цивилизаторы» населили континенты генетически модифицированными приматами, то что им может помешать населить морские глубины модификантами акул или доисторических рептилий? По счастью нас никто не разодрал, не скушал и даже не утопил. Да и само предположение о существовании подводных чудовищ так и осталось смелой догадкой. Наш подводный караван вполне благополучно достиг рифового пояса, отстоявшего от берега в сотне метров; там мы всплыли, преодолели полосу ревущего прибоя и очутились в сравнительно тихой прибрежной зоне. Подгоняемые вперёд небольшими волнами, буквально через пару минут, все мы выползли на низкий галечный берег, выволокли контейнеры и обессиленно повалились у самой кромки воды. У меня и Костяной Головы ещё хватило сил на то, чтобы отстегнуться от контейнеров самим и отстегнуть спутников. — Когда всплыли перед рифами, меня так тряхнуло, что я испугалась, будто руку оторвёт, — проговорила Хайри Маус, освободившись от маски. Это были первые слова, сказанные после высадки. Почему-то они запечатлелись в моей голове. Наверное потому, что я ощущал странное раздражение от всего окружавшего нас. Во-первых, пляж, на который мы высадились, оказался далеко не пляжем; под ногами находились выбитые зубы дракона, не иначе. Острые, ребристые камни через тонкую резину ласт больно впивались в ступни при каждом шаге. Во-вторых, после всплытия с глубины семьдесят пять метров я чувствовал себя много хуже, чем предполагал. И, наконец, в-третьих, мир Даннеморы при взгляде на него собственными глазами, показался мне куда менее гостеприимным, чем я ожидал. Прямо скажем, мир этот был весьма мрачен. Лучи тусклого, далёкого светила едва пробивались сквозь густую низкую серую облачность. Тёмный цвет облаков меня сразу насторожил: такие обычно можно видеть на планетах с сильно развитой индустрией, либо активной вулканической деятельностью. Очевидно, что в случае с Даннеморой на первое рассчитывать не приходилось. А второе у всякого вменяемого человека всегда вызывает тревогу. Океан в свете блёклой звезды казался свинцовым, а насыщенный необычными запахами воздух душил, точно тампон из ваты, засунутый в ноздри. Холода не ощущалось, скорее было парко и в целом как-то очень не комфортно. — Здесь — что? — всегда так мрачно? — осведомилась Ольга Анатольевна, ни к кому конкретно не обращаясь. — Это всего лишь вопрос привычки… — негромко буркнул Ху-Яобан. Лицо его сделалось землистого цвета, видать, прогулка под водой не пошла на пользу тонусу. |
