– Ваша пуля, – сказал он, – прошла вдоль ребра и вышла из руки.

Она пробила плечевую артерию – вот почему было столько крови. Мы зашили ее и влили в вас целое ведро крови и физиологического раствора, хотя может понадобиться еще переливание. Посмотрим, как вы будете поправляться. Повреждены мышцы, но после физиотерапии будете почти как новенький. Вы, наверное, повернулись, когда он выстрелил в вас.

– Я как раз поворачивался. Мне повезло.

– Можете считать и так, – сухо сказал он. – Полагаю, вы знаете, что у вас был еще и полузаживший перелом правого предплечья? И сильная травма кисти?

Я кивнул.

– И мы наложили вам швы на лице.

– Отлично.

– Я видел вас на скачках, – сказал он. – Я знаю, как быстро выздоравливают жокеи. Не сомневаюсь, что бывшие жокеи – тоже. Вы сможете выписаться, как только почувствуете себя готовым к этому.

Я сердечно поблагодарил его, он устало улыбнулся и ушел.

Я точно мог шевелить пальцами правой руки, хотя и едва заметно. Ночью был момент совершенного малодушия, когда я постепенно отходил от анестезии и не мог почувствовать руку ниже плеча. Я не собирался признаваться в этом или вспоминать унизительный страх, с которым я заставил себя посмотреть. И увидел не пустоту, а длинную белую повязку, из-под которой торчали кончики пальцев. Но даже так они казались не принадлежащими мне. Я долго пытался преодолеть паралич и, когда наконец вернулась боль, испытал неимоверное облегчение – только совершенно здоровые нервы могут передавать такие ощущения. У меня было плечо... и рука... и жизнь.

По сравнению с этим все остальное не имело значения.

Во второй половине дня Арчи Кирк и Норман Пиктон прорвались мимо таблички «Посещения запрещены» на двери моей палаты и принесли хорошую новость и плохую.

– Полиция Фродшема нашла вашу машину, – сказал Норман. – Но боюсь, ее раздели. Сняли колеса.

– А содержимое? – спросил я.

– Ничего не осталось.

– Двигатель?

– Большая его часть. Аккумуляторов, конечно, нет. Все, что можно было свинтить, свинтили.

Бедная старая машина. К счастью, она была застрахована.

– Чарльз шлет вам привет, – сказал Арчи.

– Поблагодарите его.

– Он сказал, что вы выглядели так, как будто ничего особенного не случилось. Я ему не поверил. Вы почему не лежите?

– Сидеть гораздо удобней.

Арчи нахмурился. Я мягко добавил:

– Где-то под лопаткой у меня ожог от пули.

Они оба посмотрели на высокую стойку возле моей кровати и трубку, спускающуюся от емкости на ее вершине к моему локтю. Я и это им объяснил:

– Это «обезболивание по требованию». Если мне делается больно, я нажимаю на кнопку, и все проходит.

Арчи взял экземпляр «Памп».

– Внезапно вы стали святым Сидом, который не сделал ничего плохого, – прокомментировал он.

– Адвокаты Эллиса от этого будут рыдать, – сказал я.

– Но вы же не думаете, что адвокаты Эллиса способствовали кампании против вас? – с сомнением спросил Арчи.

– Потому что они такие нравственные люди?

– Да.