Взрыв положил по меньшей мере сотню мертвецов – а может, и больше, – находившихся в непосредственной близости от автомобиля. Грохот мог сравниться со звуковым хлопком реактивного самолета. Земля содрогнулась, и волна пошла в небеса, эхом разносясь над верхушками деревьев.

На обратной тяге возник водоворот пламени размером с баскетбольную площадку, который обратил ночь в день и превратил ближайших к центру взрыва зомби в горящие куски человеческих тел. Некоторые были практически разодраны в клочья, другие стали танцующими огненными столбами. Пятьдесят квадратных ярдов вокруг грузовика поглотил ад.

Гейб первым выпрыгнул из кузова, намотав шарф на рот и нос, чтобы защититься от отвратительной вони мертвечины, поджаривавшейся в водовороте напалма. Сразу за ним последовала Лилли. Одной рукой она закрывала рот, в то время как другой трижды выстрелила из «ругера», свалив нескольких зомби, возникших у нее на пути.

Они добрались до кабины, открыли дверь и залезли внутрь, отодвинув изуродованные и окровавленные останки Бройлса. Через несколько секунд задние колеса уже вкопались в почву, и фургон тронулся с места.

Грузовик пробивался через толпу зомби, превращая ожившие трупы в гнилое желе, размазанное по дороге, и увлекая остальных мертвецов к резкому повороту, который лежал впереди. Когда они достигли его, Гейб приступил к последнему шагу их плана.

Он дернул руль, и фургон съехал с дороги в сторону поросшего деревьями холма.

Бурьян цеплялся за шины и подвеску, но Гейб не убирал ногу с педали, и заднеприводная машина по мягкой грязи карабкалась на холм, вихляя и едва не выбрасывая остальных троих мужчин через открытые нараспашку двери кузова.

Когда они добрались до гребня холма, Гейб ударил по тормозам, и фургон резко остановился.

Потребовалось около минуты, чтобы навести миномет, короткий железный цилиндр, который Мартинес второпях приладил к станку пулемета. Ствол был обращен вверх под углом в сорок пять градусов. К тому моменту, как они приготовились к выстрелу, по холму в сторону фургона ковыляло уже как минимум двести зомби, привлеченных шумом и светом фар.

Мартинес зарядил миномет и прикоснулся к кнопке спуска.

Миномет громыхнул, снаряд устремился ввысь, описав дугу над долиной и оставив за собой хвост, похожий на неоновый конденсационный след. Мина приземлилась прямиком в центр моря ходячих мертвецов. Ярдах в четырехстах от фургона в воздух взвилось небольшое грибовидное облако пламени, а через несколько миллисекунд донесся звук «Ф-ФУ-У-УМП», и последовавшая за ним вспышка окрасила ночной небосвод горячим, пронзительно оранжевым цветом.

В воздух взлетели горящие частицы – смесь грязи, оторванных конечностей и мертвых тканей, – и пожар волной распространился по крайней мере на сто ярдов во всех направлениях, спалив сотни кусачих дотла. Огромный автоклав не смог бы кремировать этих мертвецов быстрее или лучше.

Оставшиеся ходячие, сброшенные с холма чудовищным взрывом, неуклюже развернулись и пошли на свет.

Прочь от Вудбери.

Никто не заметил, пока не стало слишком поздно, как Гейб за спиной у Мартинеса молча передал Губернатору полуавтоматический пистолет 45-го калибра с перламутровой рукояткой.

– У нас с тобой осталось неоконченное дело, – неожиданно бросил Губернатор, прижав дуло к задней части шеи Мартинеса, когда грузовик повернул за угол.

Мартинес глубоко, страдальчески вздохнул:

– Что ж, заканчивай.

– Короткая у тебя память, сынок, – сказал Губернатор. – Вот такое дерьмо происходит за стенами. Я тебя пускать в расход не собираюсь, Мартинес… по крайней мере, не сейчас. Сейчас мы как раз нужны друг другу.

Мартинес промолчал. Он просто смотрел на рифленый железный пол кузова и ожидал, когда окончится его жизнь.