— Как-то все это паршиво звучит.

Юлька уткнулась в мое плечо, и я обнял её и прижал, стараясь не задевать рану.

— Брось, котёнка. Главное, что мы живы. Осталось еще только мир спасти, а там и отдохнем…

* * *

— И рад бы вам помочь всей душой, — мягко произнес отшельник, — только не в моих это силах.

Нам он представился как Алексей Григорьевич, хотя деревенские, включая нашего проводника с бородой до пупа, почтительно именовали его Старцем. Не очень понятно, с чего — выглядел он лет на шестьдесят, а если бы сбрил седую лопату с подбородка и подравнял гриву, мог б и за кого помоложе сойти.

Может, конечно, это дедуля просто так хорошо сохранился в глуши, с натурпродуктами в меню. Глушь, впрочем, относительная — скит отшельника, как оказалось, был на одном из островов Кенозера. Вроде и плыть недолго, но с воды не видно, с воздуха — тоже. В общем, хорошо замаскировался…

— Не бояться заразы диавольской, погибельной, это дар Божий. Но разделить его я не в силах.

— Так давайте мы попробуем? — предложил Калуга. — Вдруг у нас получится… разделить.

До этого момента мне не приходилось видеть, чтобы кто-то смотрел на Калугу так — участливо-снисходительно, словно на маленького ребенка, непременно желающего в лютый мороз лизнуть стальную перекладину.

— Пробуйте, Бога ради. Что вам нужно?

— Просто немного крови, — Зарипова, отодвинув уже приплясывающего от нетерпения ботана, положила на дощатый стол чемоданчик с красным крестом. — Для первого анализа хватит пяти кубов.

Старец кивнул и неторопливо принялся закатывать рукав рубашки. Уколов или вида крови он явно не боялся — когда медичка воткнула в него иголку и принялась откачивать кровь, он даже глазом не моргнул.

— Достаточно?

— Да, для первичного анализа хватит! — Бубенчиков, едва дождавшись, пока медичка отсоединит пробирку, схватил «свою прелесть» и бросился к транспортеру.

— Сколько времени это займет?

— Не очень много, — Зарипова ловко протерла место укола ваткой и залепила пластырем. Все, как в добрые старые времена и даже шприцы у них до сих пор одноразовые, — в медотсеке хорошая аппаратура, я некоторых приборов раньше вообще не видела вживую, только в рекламных проспектах. Roche, Ortho diagnostic… полчаса, не больше.

— Ну, подождем… — прапорщик достал сигаретную пачку, но под взглядом отшельника стушевался и упихал её обратно в карман. — Раз уж недолго…

Старец зашел в скит и почти сразу же вернулся, неся на вытянутых руках… бронзовый самовар. На потемневшем от времени металле виделся герб с двуглавым орлом и табличка с «ятями». Установив самовар на середину стола, хозяин вновь скрылся за дверью и вернулся с охапкой деревянной посуды — ложки, чашки, блюдца и прочее.

— Пока вьюноша будет опыты производить, — отшельник вывалил посуду на стол и принялся раскладывать по «комплектам», — можно и почаевничать, дело-то долгое. Чай у меня травяной, целебный, по части витаминов и прочей полезности почище иных лекарств будет, не сумлевайтесь.

— А Фатима сказала «не очень много», — напомнила Микки. — Это вам Бог сказал, что долго будет?

— Ну что ты, девонька, к чему Всевышнего по таким пустякам беспокоить. Я-то и грехи людские вижу, — отшельник, прервавшись на миг, колюче глянул на Микки, отчего та сразу же отшагнула за спину Белого, — да не бойся, девонька, все мы тут многогрешные. Сходи лучше в дом, лепешек принеси.