Я прекрасно понимал, что вся эта дорогущая и навороченная хрень не поможет, если зададутся целью нас извести, но надежда остаться в живых после попадания пары тройки дронов или гранат от РПГ все-таки оставалась.

— Для инструктажа построиться! — бойко скомандовал прапорщик Бугров.

— Шел бы ты… — сплюнул Витек Скелет.

Мы с Карлом молчаливо с ним согласились. Вояки построились, остальная часть экспедиции, в том числе и научники, просто сгуртовалась в вольном стиле.

Калуга посмотрел на нас, скривился, словно наелся дерьма, и сократил выступление до минимума.

— Нас будут вести дроны почти весь маршрут. Тревожная бронегруппа сосредоточена в пограничном форте и находится наготове. Если понадобится, поднимут «Манты». И помните, мы стараемся не для себя, а для людей. По машинам.

— Ты бы еще флажком помахал, — хмыкнула Юлька и первой пошла к машинам.

Наши пары и братки заняли места во втором «Медведе», Калуга, Бугров и научники загрузились в головной. Странноватый расклад, хотя в любом случае головной и концевой машиной стали багги.

По пути почти не разговаривали, машина оказалась мягкой, как автобус, дороги по большей части сохранились, шли по территории военных, так что первую часть маршрута нечего описывать. Предчувствие беды тоже угомонилось. Я было пробовал сунуться на боевое место стрелка, но бортстрелок, оказавшийся суровой девицей с лошадиной мордашкой, все мои попытки категорично пресек.

Через пять часов мы прибыли в пограничный форт, где нам оперативно сменили батареи.

До места оставалось чуть меньше шестидесяти километров.

— Операторы заканчивают проверять маршрут, — доложился командир форта — длинный парень с повязкой на левом глазу. — Готовьтесь.

Калуга курил, быстро затягиваясь. Я подошел к нему, но заговаривать не стал, потому что на языке крутились одни матюки.

Полковник посмотрел на меня, помолчал и тихо спросил:

— Думаешь, я сумасшедший?

Я честно ответил:

— Нормальным я вас точно не назвал бы.

— Ну что же, Белый… — Калуга растянул губы в жутковатой ухмылке. — Может и так. Ты знаешь, это сумасшествие меня спасает. Был бы нормальным, уже давно бы пустил бы себе пулю в висок.

— Это правда, про семью?

— Это правда, — спокойно ответил полковник. — Теперь ты понимаешь, почему я хочу сделать так, чтобы никому больше не пришлось убивать своих детей? И мне плевать, кем окружающие меня считают.

У меня было что ответить ему, но я не стал.

Через полчаса мы снова двинулись в путь.

Час, второй…

Все это время я пытался нащупать в себе хотя бы нотку грядущей опасности, но никогда не подводившее меня предчувствие молчало.

Поэтому даже удивился, когда истошно запищал датчик лазерной подсветки. Кто-то взял нас на прицел…

Почти сразу рядом плеснулся взрыв, потом второй и третий, начали хлопать патроны активной и дымовой защиты, а дальше что-то с оглушающим грохотом влепилось под борт «Медведя». Броневик сильно качнуло, я едва не порвал привязные ремни и не вылетел из кресла.

Резко запахло дымом, броневик вильнул и остановился. Часто забахала пушка боевого модуля над головой.

— Аппарель открывай… — заорал я и рванул клавишу на пряжке привязных ремней.

Двери отворились, я вырвал Микки из кресла и выкатился наружу. Следом выпрыгнули Юлька и Карл.

Все заволокло густым дымом, наш бронетранспортер стоял, накренившись, дымился, но не горел. Из пушки вырывались снопы огня, даже с нескольких метров каждый выстрел чувствительно лупил по перепонкам. Спереди и сзади, слева и справа пулеметы и автоматы захлебывались длинными очередями.