Петрович замолчал.

— А это… — Калуга взял фотографию. — Это же жена твоя, Олька и дочь…

— Они сначала его были… — криво улыбнулся Петрович. — Моих спасти не удалось, они в тот день по магазинам поехали. Так я… в общем… принял. Никто не знает. Думал, на колени упаду, когда встречу Сашку, попрошу прощения…

Он встал.

Мы все молчали. Слова казались абсолютно лишними.

Петрович резко бросил:

— Все, я в норме. Прости меня Сашка, за все. Но дело твое я продолжу, чего бы мне ни стоило. А фото, поставьте, пусть перед ним так и стоит. Через час реактор раскочегариться и можно двигать.

И вышел из подсобки.

— Сами все видели… — сухо проскрипел Калуга. — Жизнь ничто перед общим делом. Надеюсь, когда-нибудь вы это поймете. А теперь к делу… — он прикрыл дверь и присел на табурет. — Уходить будем сейчас, ночью.

— На этом? — Карл хмыкнул. — Эта вундервафля не танк и даже не бронетранспортер. Корпус из пистолета пробьет. Да, ты прав, иногда жизнь перед общим ничто, но глупо ее тратить — это полный идиотизм.

— Ты разобрался со своими кротами? — поинтересовался я у полковника. — Нас же по-любому ведут.

— Это не твоего ума дело, — резко ответил Калуга. — По машине стрелять не станут, им она тоже нужна. Мы пойдем водой. Транспортер амфибийный, оборудован водометом. Этого точно не ожидают и не успеют подтянуть мобильную группу. А пока будут возиться, нас встретят. Решение окончательное и обсуждению не подлежит. Если хотите сейчас отвалить — уходите. Может и выберетесь. Но сразу скажу, жизни вам не будет. Ни в одном анклаве. Искать будут все и найдут рано или поздно. Ну а потом… клеток у меня хватит, вы сами знаете…

Меня словно током хватануло.

— А что мне помешает тебя прямо сейчас завалить?

Калуга, даже не пытаясь тянуться к кобуре, с жутковатой ухмылкой обвел нас взглядом.

— Ничего не помешает. Хочешь попробовать — валяй, стреляй. Смерти я уже давно не боюсь. А дальше что? Бугрова и бойцов тоже перебьете? Уголовники могут на вашу сторону встать, а могут и в спину стрельнуть. А Петровича как заставите потом вести транспортер? Он ведь может вас и не послушать. И не надо из меня делать монстра. Готовность один час.

Он встал и вышел.

— Не доверяет, — отчего-то усмехнулся Карл. — И правильно делает. Верить нельзя никому, как сказал один умный человек. Ладно, пойду, верхние помещения проверю. Мало ли какие сюрпризы там найдутся. А потом, как из Питера выберемся… посмотрим.

Я согласно кивнул, в такт его словам и собственным мыслям. С налета не уйдем, он прав. Надо тщательно готовиться. И что-то мне подсказывает, что эта жестянка только первый этап операции. Он не слезет с нас, когда ее доставим.

— Значит, будем готовиться, — согласился я. — А пока попробуем покататься.

Первый шок от осознания «мы сделали это!» постепенно проходил, сменяясь усталостью. Время шло, реальным делом был занят один Петрович, остальные либо изображали видимость дежурства под окрики прапорщика о бдительности, либо просто пристроились подремать кто где.

В какой-то момент я даже решил, что транспортер не заведется или что там с ним нужно сделать.