|
У него стресс, да такой сильный – аж до рвоты. Было? – Ворон говорил, что было. – Теперь наступает очередь логики. Ты ведь философ, Камешек, значит, должен быть в логике силен. Что должен сделать Хомо Сапиенс? Он должен спросить себя: а почему, собственно говоря, мне так больно? Почему я испытываю такой стресс и такую боль, узнав, что моя жена делает ровно то же самое, что уже несколько месяцев делаю я сам? Если я считаю, что это нормально, то почему меня так удивляет, когда это делают другие? Должен он был себя спросить? – Должен, – уверенно согласился Камень. – И что он должен был себе ответить? – Ты что, экзамен мне, что ли, устраиваешь? – гневно вопросил Камень. – Да боже сохрани! Куда мне тебя экзаменовать, тем более по части логики. Это я, как послушный ученик, тебе вопросы задаю, а ты, как всезнающий учитель, мне на них отвечаешь. Так что Родислав должен был сам себе ответить? – Он должен был себе сказать, что все мужчины – собственники и терпеть не могут, когда женщины, которых они считают своей собственностью, начинают самовольно уходить. По крайней мере, уровень развития цивилизации и стиль мышления второй половины двадцатого века вполне позволяли Родиславу прийти к такому выводу. При наличии, естественно, мозгов и известной доли самокритичности. – Уф! – Змей помотал высоко поднятой головой. – Опять ты свалил все в одну кучу. Насчет причин стресса ты все сказал правильно, однако с самокритичностью у Родислава большая напряженка, поэтому такие умные выводы он вряд ли сделает. Хотя в целом ты, безусловно, прав, и причина стресса, который он испытал, именно в этом, только Родислав сам этого не понимает. Это на уровне подсознания происходит. А на уровне сознания-то он что себе ответит? – Ничего, – брякнул Камень, только чтобы отвязаться. Он уже понял, куда клонит Змей, и ему было немного неловко, что он сразу не догадался, а повелся, как полный лопух, и дал втянуть себя в пустые рассуждения. – И снова ты прав. На уровне сознания у него ответа нет. Но у него и вопроса нет, потому что, если бы вопрос возник, он бы задумался и не наворотил тех глупостей, которые в результате наворотил. Таким образом, мы приходим к выводу, что Родислав совершил глупость, не прислушавшись к себе и к своим реакциям и не задав себе совершенно очевидного вопроса. Глупость номер один. – А что, и номер два есть? – с интересом спросил Камень. – А как же! Я тебе что сказал? Что Родислав в описываемый момент испытал не только стресс, но и боль. Стресс – это возмущение собственника, и с ним мы вроде как разобрались. А вот боль-то откуда взялась? – Так оттуда же, откуда и стресс. – Э, нет, мил-друг, боль – это совершенно из другой оперы. Тысячи мужчин узнают, что жены им изменяют, и испытывают только возмущение, но никак не боль. Потому что боль является признаком – чего?.. – Любви, – со вздохом ответил Камень. – Вот именно. Любви. Должен Родислав был, как разумный человек, услышать эту боль и прислушаться к ней, спросить себя: а почему это мне так больно? Должен был? Должен. – Змей уже не ждал ответов Камня, он сам задавал вопросы и сам же на них отвечал. – Прислушался он? Нет. Спросил себя? Опять же нет. Все мимо него прошло, пролетело, просквозило. А вот если бы прислушался и спросил и если бы ему еще ума хватило ответить себе честно, то он бы понял, что на самом деле дорожит Любой и детьми куда больше, чем своими плотскими потребностями. И это была глупость номер два. Плотские утехи – они что? Сегодня есть, а завтра их нет, сегодня они сладкие, а завтра никакие, а послезавтра уже кажутся скучными и ненужными. Все люди через эту метаморфозу проходят, все до единого, но никто выводов не делает. Тупицы! Им жизнь с ранних лет дает бесценный опыт, она их с младых ногтей учит: физическое влечение быстро затухает, поэтому не нужно обращать на него внимание и ставить во главу угла при решении серьезных вопросов. |
