Может быть, все-таки в ночь между спаренными сменами следует оставаться на фабрике в общаге? Ильгет уже говорила об этом с мужем, но Пита был категорически против и очень просил ее этого не делать. Казалось бы странно - ведь в последнее время он далеко не каждый день требует секса, да и вообще мало внимания проявляет к Ильгет.

— Мне не по себе, когда тебя дома нет, - объяснил Пита. Что ж, раз так, конечно, Ильгет будет возвращаться. Хотя это очень неудобно…

Она брела, едва переставляя ноги. Всего полтора месяца в этом дурдоме… страшно подумать, что так можно работать годами… всю жизнь. Нет, всю жизнь - это исключено. Это лишь для начала… она еще найдет что-нибудь другое.

Осень уже отцветала вокруг, и редкие всплески золота горели на черном, сером, грязном фоне.

Что же со мной случилось? Что случилось? Мне кажется, я больше не принадлежу себе. Что-то давит на меня, давит жестоко и неотвратимо, и некуда спрятаться от этого давления. Случайно все происходит, по стихийным рыночным законам, или же намеренно кто-то убивает наши души… убивает? У меня нет никаких доказательств. Я просто чувствую это. Ильгет ощутила комок отчаяния в горле. Нет, я буду сопротивляться. Мою душу убить не просто. Господи… нет, мы больше не интересуем Бога - а может, Его и нет вовсе.

Ильгет предъявила пропуск на входе, затем еще раз - у самого цеха. Коренастый охранник в лихо сдвинутой на ухо черной пилотке тщательно вгляделся в фотографию и в лицо Ильгет.

— Проходи.

Ильгет пришла поздновато, в гардеробной торопливо переодевались две пожилые женщины из поселка, больше не было никого. Так, натянуть защитные чулки, сапоги, перчатки, штормовку, повязать косынку - не дай Бог, "мерзавчик" коснется волос… кстати, отличное средство для депиляции, неужели никому еще в голову не пришло. Отличное, хоть и болезненное.

Ильгет спрыгнула в воду, образовав мелкую волну. Взяла банку со стойки, большие деревянные щипцы… Внимательно всмотрелась в черную жидкость под ногами.

…А все-таки что-то страшное происходит. Надвигается. Почему у нас все так плохо с Питой? Вчера он был недоволен. Секс у нас был, но почему потом он меня толкнул, будто со злостью, и отвернулся? Когда-то он говорил, что я не устраиваю его, что я лежу как бревно. Я старалась, но… видно, нет у меня такой страсти - где же я ее возьму? Я пыталась играть, но он же сразу это понимает. Наверное, и вчера ему не понравилось. Это страшно, наверное, я виновата, что так воспринимаю секс - но ведь я не сознательно так. Я пыталась изменить это, но очень трудно, сложно… особенно еще и потому, что с его-то стороны нет никаких попыток сделать этот процесс для меня приятнее, а всего лишь - "ты должна, ты обязана". Нет любви попросту говоря. Секс без любви - наверное, это даже и грех. Но отказывать - грех еще больший, я не имею права отказывать. Кстати, он сказал за ужином "Чем работать на своей фабрике, лучше бы подумала о семье". Но разве я не думала? И не думаю? Не понимаю. Ведь его же дома нет постоянно. Может, правда, уйти с фабрики? Но когда я не работала, лучше не было. Может, у него просто депрессия, как, собственно, и у меня? Но он наоборот выглядит взвинченным и очень бодрым. Только на меня все время злится. Может, хочет развестись? В конечном итоге, наверное, это было бы облегчением. Чем так жить, я и сама уйду. Уйду и буду за него молиться, и за себя, может, Бог пошлет и мне, и ему какое-то понимание, как правильно жить, как любить друг друга. Я верю, что это возможно. И теперь я даже смогу уйти! Надо поработать еще несколько месяцев.