— Крестничек, — сказала Ильгет, — красавчик ты мой...

Кольнуло в сердце — а у меня не будет, не будет... Но собственно, почему, вдруг подумала Ильгет. Ведь мы на Квирине, может быть, здешняя медицина может справиться с этими моими проблемами. Да, но с тех пор, как мне поставили диагноз бесплодия на Ярне, ситуация сильно ухудшилась. Ильгет даже и не спрашивала врача, как у нее насчет возможности родов, не актуально было, мужа-то все равно рядом нет.

Но теперь он рядом. Ильгет со вспыхнувшей вдруг надеждой посмотрела на маленького крестника. Почему бы и нет... почему бы и не полечиться. Если ей полностью залечили все рубцы на коже (а уж на что это было похоже, не передать), так же могут залечить рубцы в матке, и спайки, и гормональные проблемы, может быть, со всем этим можно справиться. Надо с Питой еще поговорить. Какая радость — ребенок! Вот такое же крошечное, теплое, темноглазое существо. Ладно, потом об этом подумаем...

— Смотри, как он у тебя тихо лежит, — сказала Лири.

— Здравствуйте, Ильгет, — рядом с Дангом появился Фелл, крестный Анри. Ильгет смутно знала его по общине, Фелл был высок, совершенно сед, прям, с твердой и сильной линией губ и подбородка, сейчас на нем была праздничная белая, вышитая скета и серебристая накидка на плечах. О Дозорной Службе он почти ничего не знал, был просто ско, и когда-то — учителем Данга. Фелл все еще летал в качестве ско, хотя возраст был уже предельным, критическим, за шестьдесят, в этом возрасте обычно переходят если не на пенсию, то на спокойную работу вроде пилота-рейсовика.

Пожилой ско протянул руку, возникла маленькая заминка, Ильгет, держа ребенка, раскрыла пальцы навстречу своему новоявленному куму, тот осторожно пожал ее ладонь.

— Вот он какой, — Фелл заглянул в лицо Анри, — похож на моего второго внука, между прочим...

— На сына Лейз? — поинтересовалась Лири.

— Да. Ильгет, ну дайте мне его тоже подержать!

Ребенок, вроде бы, ничего не имел против перехода на другие руки. Ильгет посмотрела на Лири, та ответила ей сияющим взглядом. Ильгет подумала вдруг, что в выражении лица подруги появилась какая-то наполненность, завершенность, как будто Лири стала именно тем, чем должна была стать. И вдруг ей захотелось поделиться своей радостью, хоть это, может быть, было не совсем уместно сейчас.

— Лири... ты знаешь, я думаю, ведь мой муж теперь здесь, я попробую полечиться... может, у меня тоже будет ребенок!

— О, это было бы так здорово, Иль! Это такое счастье... Я уверена, что у тебя получится, мы же на Квирине, да хоть в искусственной матке можно вырастить из своих клеток... Было бы желание.

— Тоже верно, — Ильгет поразилась тому, что до сих пор эта мысль не приходила ей в голову. И вдруг она замерла.

Неподалеку от нее, разговаривая со своей матерью, стоял Арнис.

Она не видела его со дня прибытия на Квирин. Он еще на корабле начал ходить, в больницу его не положили. Ильгет позвонила ему, чтобы узнать о состоянии здоровья, но он отвечал как-то коротко, сухо, хоть и доброжелательно, по крайней мере, ей так показалось. У него все хорошо, все, кроме шрамов, конечно, зажило, переломы срослись (это у Ильгет они долго срастались, а так, с помощью ускорителей регенерации — никаких проблем). В общем, все прекрасно, спасибо, что позвонила, а у тебя, надеюсь, тоже все хорошо... Больше Ильгет звонить не стала. И не думала о нем, вообще просто выбросила его из головы, ей сейчас не до него, так же как и не до остальных, вообще не до друзей... Только вот почему такое ощущение, будто стальным стержнем пронзило грудь — и не шевельнуться?

Арнис стоял к ней вполоборота, и она хорошо видела полукруглый шрам на виске, уже побелевший, но еще безобразно большой, просвечивающий сквозь едва отросшие короткие светлые волосы.