|
За каждым замечала она блуждающий взгляд и нерешительность в поведении, как будто они были вывернуты наизнанку, вынужденные в эти трагические часы являть окружающим вместо лица непроницаемую маску, с которой никак не могли расстаться. Была ли она в чем-то виновата? Что она там наговорила, в бреду? Две смутно различаемые ею женские фигуры в строгих, белых, плотно облегающих голову капюшонах сновали взад и вперед. В руках у одной был какой-то прут, и ей показалось, что они пребывали в смятении, еще большем, чем она. Кто-то рассказал ей: стоило этим женщинам очутиться в доме, как они заявили, что колыбель стоит не на том месте, равно как и кровать роженицы, поскольку они ощущали на себе воздействие вредоносных излучений, исходивших из щелей, образованных сдвигами земной коры. - Взгляните на кота! В самом деле, как только передвинули колыбель, кот сразу же свернулся клубком на том самом месте, где она стояла, что явилось подтверждением существования этих излучений. Ведь кошки, в отличие от людей, отыскивают эти незримые раны земли, заряжаясь от них теллурической энергией. А что дом? - И дом тоже стоит не на месте. - Подожгите его! - сказали они. Ибо не без некоторой злобы господин кот стал укладываться в самых разных местах, и все судорожно принялись передвигать мебель: кровати, обеденные столы, шкафы - с грохотом, напоминающим тот шум повозки, который Анжелика слышала в своем сне и от которого у нее раскалывалась голова. - И дом стоит не на месте, - безапелляционно повторяла одна из женщин в белом капюшоне, следуя по пятам за той, что держала в руках прут - искатель подземных родников, сопровождаемая, в свою очередь, котом. - Подожгите его, подожгите! - Это квакерши-колдуньи, - шепнула, наклонившись к Анжелике, миссис Кранмер. - Они очень подозрительны. Анжелика внимательно посмотрела на нее, заинтригованная ее внешним видом. Она с трудом узнавала ее, а порой и вовсе не узнавала и в такие минуты спрашивала себя, кто эта гримасничающая женщина со вздрагивающей верхней губой, посеревшая, со впалыми глазами, расширенными зрачками, неубранной головой, отодвигающая полы и склоняющаяся над ней? - Не понимаю, - говорила она, - почему консистория до сих пор не выслала их из города? Что это вы так на меня смотрите? - Скажите, мадам, разве в Лондоне стало модно надевать только одну серьгу? Миссис Кранмер быстро коснулась рукой мочки уха. - О Господи! Я забыла надеть вторую. Совсем лишилась рассудка. Меня беспокоят сто раз на дню, даже во время туалета. Только бы она не потерялась. И она со стоном выбежала из спальни. Анжелика корила себя за невыдержанность. Она упрекала себя в том, что куда восприимчивее к деталям одежды, чем к словам собеседника. Впрочем, этот интерес способствовал ее возвращению к жизни, тогда как сказанное в ее присутствии она почти тотчас же забывала. На ее языке вертелись вопросы, которые она не осмеливалась задавать, боясь, как бы не подумали, что она вновь впала в беспамятство. Так, она спрашивала себя, куда девались ангелы с длинными белыми волосами; их отсутствие печалило ее - ведь не могло же все это ей присниться! Она была уверена: они приходили, раз ее дети живы. Она неожиданно узнала их по красной букве А, вышитой на корсаже, когда две женщины в белых капюшонах, наводившие такой ужас на миссис Кранмер, поклонились ей с ангельскими улыбками, подойдя к ее кровати, чтобы поухаживать за ней и перестелить постель. |
