– В чем дело? – сонно пробормотала она, протирая глаза. – Уже пора вставать? По-моему, еще темно!

– Ш-ш-ш, тихо! Нет, Жоли, вставать еще не пора. Я просто тут решил… не желаешь позабавиться?

– Позабавиться? – переспросила Жоли и слегка задумалась. – Почему бы и нет? Что я должна делать?

Эймос шепотом поведал ей свой план, и, слушая его, Жоли еле сдерживала смех.

Ближе к рассвету Эймос уже снова лежал под одеялом, делая вид, что спит, Жоли же, напротив, приоткрыв один глаз, наблюдала за окружающими. Вот Джордан стал будить своих друзей – сначала Гриффина, затем Эймоса. Негр поднялся и стал потягиваться и зевать. Заметно было, что делает он это нарочито.

Гриффин спросонья выглядел угрюмым. Он неохотно вылез из-под теплого одеяла и направился к ручейку, чтобы умыться. Жоли принялась свертывать свою постель, Эймос стал возиться с завтраком, а Джордан – с лошадьми.

Через несколько минут Гриффин вернулся. Жоли бросила лукавый взгляд на Эймоса, но тот был занят приготовлением завтрака и не замечал ничего вокруг. Мокрые волосы стояли торчком на голове у Гриффина и напоминали собой хохолок птицы.

– Что это вы на меня так смотрите? – удивленно спросил он, поймав на себе загадочные взгляды Жоли и негра.

– Да так, ничего, – беспечным голоском откликнулась Жоли.

– Просто ждем, когда ты закончишь свое дурацкое умывание, чистюля! – добавил Эймос. – Хотелось бы побыстрее двинуться в путь, а не валять дурака.

– Да что ты за человек, Эймос! – проворчал Гриффин, суя ногу в ботинок. – Все время куда-то спешишь – когда надо и когда не надо! Неужели тебе самому не хочется… – Парень вдруг осекся. – Черт побери, это еще что такое?! – Он испуганно подпрыгнул и с силой скинул с ноги ботинок. Тот отлетел в кусты. – Тысяча чертей! – закричал Гриффин, прыгая на одной ноге. – В моем ботинке кто-то сидел!

Джордан, привлеченный шумом, бросил лошадей и поспешил к племяннику. Но как казалось, переполошился только он, остальные же сохраняли невозмутимое спокойствие – Жоли с намеренно сосредоточенным видом продолжала сворачивать свое одеяло, а Эймос, недовольно нахмурившись, разглядывал кусок свинины, уже успевший подгореть. Гриффин же продолжал прыгать на одной ноге, подозрительно посматривая на окружающих.

– Эй, что происходит? – спросил Джордан, с суровым видом посмотрев на Эймоса и Жоли. Те едва сдерживали смех.

– В моем ботинке кто-то сидел! – прокричал Гриффин.

– Тебе это показалось, приятель! – с хитрой улыбкой на лице сказал Эймос.

– Готов поклясться, что нет! – продолжал кричать Гриффин.

– Кто же это был? – Джордан недоуменно посмотрел на племянника.

– Не знаю, кто-то живой… – неуверенно произнес Гриффин и, заметив реакцию Эймоса и Жоли на свои слова, проорал: – Эй! Что вы смеетесь?!

Негр и девушка буквально корчились от смеха.

– Ну и лицо же у тебя было! – проговорил Эймос. От смеха у него на глазах выступили слезы. – Жаль, ты не мог видеть себя со стороны!

Гриффин окинул Эймоса и Жоли убийственным взглядом:

– Что за гадость вы мне подсунули? Признавайтесь!

– Ящериц, – сквозь смех еле выговорила Жоли.

– Ящериц?! – воскликнул Гриффин.

– Тебе еще повезло, дружище, – отдуваясь, произнес Эймос. – Сначала я хотел поджарить этих ящериц тебе на завтрак, но скажи спасибо Жоли – отговорила меня от этой затеи.