К этому времени в Бейрут прибыл теплоход с заводским твердым топливом для ракет, и теперь появился шанс изготовить реактивные снаряды, которые смогли был лететь на несколько десятков километров. Абдальазис Мадзари не упустил представившуюся возможность, и вскоре первые снаряды взорвались на улицах Хайфы, главного города-порта Израиля. Правда, точность этих стрельб оставалась не ахти какой, но конструктор упорно работал над совершенством систем, благо имелось множество блоков управления различных ракетных комплексов.

Вторжение израильской армии в Ливан сопровождалось не только выдвижением танковых колонн при поддержке мотострелковых и десантных войск, но постоянно наносились бомбовые удары авиации. В несколько дней было уничтожено большинство мастерских (разведка у евреев в этом отношении сработала на «отлично»), но запас ракет, спрятанных в различных тайниках, был настолько велик, что это никак не сказалось на обстрелах израильских городов.

Забросив изобретательство, Абдальазис подключился к команде ракетчиков, которые обстреливали территорию Израиля. Работа эта была трудная и опасная. Запуски производились с пустырей за городом; за всеми местами, откуда могли действовать террористы, бдительно следила израильская разведка, в небе постоянно курсировали миниатюрные беспилотники. Зафиксировав пуск очередного «Касама», они тут же нацеливали туда фронтовую авиацию.

Такая работа требовала огромного количества адреналина, который организм неустанно выбрасывал при каждой вылазке. Вскоре игра в «орлянку» со смертью стала для Мадзари чем-то вроде наркотика. Возвращаясь, он падал, обессиленный, и засыпал крепким и долгим сном.

В эту ночь им опять удалось увернуться от удара «Апача», который дважды заходил на боевой, пытаясь достать пикап ракетчиков. Водитель успел нырнуть в узкий лабиринт пригорода, где находилось их укрытие, надежно скрывавшее от вертолетного тепловизора.

Абдальазис вновь вернулся в свой блок в глубоком подземном бункере, построенном под школой недалеко от центра Бейрута, но спать изобретателю сегодня не дали. Едва голова Мадзари коснулась жесткой подушки и сетка металлической койки прогнулась под тяжестью его тела, как тут же появился посыльный и передал приказ командира срочно явиться.

Командиром был один из тех «влиятельных людей», предложивших Абдальазису работать над боевыми реактивными снарядами.

— Неверные напали на нас и хотят уничтожить как физически, так и духовно. Если первое — во власти Аллаха, то о втором должны позаботиться мы. — Благочестивого вида старец с седой бородой и фанатично горевшими глазами тем не менее говорил ровным голосом. — Нельзя, чтобы сомнение или страх вкрались в души наших воинов и тех, кто поддерживает нас.

— Я понял вас. — Изобретатель низко опустил голову, потом спросил: — Что нужно сделать во славу Аллаха и его пророка Магомета?

— Неверные не только пытаются убить нас с земли и неба, они стали угрожать нам с моря. Каждый день к порту подходят два военных израильских корабля и обстреливают город. Я хочу, чтобы ты их наказал.

— Хорошо, уважаемый, я сделаю это, — ответил Мадзари. Мозг изобретателя, привыкший к точным математическим расчетам, сейчас лихорадочно просчитывал, как лучше выполнить поставленную задачу. Усталость и сон сняло как рукой.