Уилбрахем откликнулся на приглашение. Его поддерживали соратница из Колониального ведомства и рыжеволосый помощник, чье молодое лицо выражало твердую решимость защищать шефа и наставника до последней возможности.

Уилбрахем принадлежал к людям, которые не осознают, как долго они размышляют, прежде чем что‑нибудь сказать.

– Да, – начал он наконец, в тот момент, когда окружающим показалось, что прошла уже целая вечность. – Да. Итак, я хотел бы, если можно, для начала поговорить о деньгах – точно так же, как и Лейкон. – И без того уже было Понятно, что он считает докладную Смайли оскорблением и набегом на свою территорию. – Поскольку деньги – это единственный факт, который у нас есть и на котором мы можем строить свои выводы, – внушительно сказал он, переворачивая страницу в лежащем перед ним экземпляре и возвращаясь к началу. – Да. – И снова бесконечно долгая пауза. – Вы говорите, что сначала деньги поступали из Парижа через Вьентьян – Пауза. – Потом русские полностью изменили схему платежей, деньги стали поступать по иному каналу: Гамбург – Вена – Гонконг. Бесконечные сложности, необходимость прибегать к разным хитростям для заметания следов и все такое прочее – в этом мы вам поверим. Та же сумма, но в другой упаковке, так сказать. Ладно. А почему, по вашему мнению, они это сделали, так сказать?

«Так сказать», – мысленно отметил Гиллем, очень чувствительный ко всякой словесной шелухе.

– Очень разумно время от времени менять установившуюся рутину, – ответил Смайли, повторяя объяснение, которое он уже предложил в докладной.

– Секреты профессии, Крис, – вступил в разговор Эндерби, который иногда тоже любил щегольнуть профессиональным жаргоном.

Мартиндейл, который по‑прежнему сидел тише воды, ниже травы, бросил на него восхищенный взгляд. Уилбрахем снова завел себя – так заводят часы.

– Мы должны принимать во внимание то, что Ко делает, – заявил он категорично. Это, однако, не могло полностью скрыть его озадаченность – он постучал костяшками пальцев по покрытому сукном столу. – А не то, что он получает. Это мое мнение. В конце концов, если смотреть в корень, – я хочу сказать, ведь это не собственные деньги Ко, вы согласны? Юридически он не имеет к ним никакого отношения. – Эти слова вызвали минутное замешательство. Все замолчали. Все, кроме Смайли и Гиллема, потянулись к бумагам и зашуршали страницами. – Я хочу сказать: мало того, что эти деньги совершенно не тратятся, что само по себе достаточно странно – я к этому еще скоро вернусь, – это и не деньги Ко. Они на доверительном счету, и, когда придет получатель, будь то мужчина или женщина, деньги будут принадлежать мужчине или женщине. До тех пор они находятся на доверительном хранении, так сказать. Поэтому я хочу спросить: а в чем же виноват Ко? Открыл доверительный счет? Но это не запрещено законом. Это происходит каждый день. И особенно в Гонконге. А тот, кому предназначены средства – ведь подумайте только, – он может находиться где угодно! В Москве, в Тимбукту или… – Ему не удалось найти третье название, поэтому он не закончил предложения, чем вызвал большое смущение своего рыжеволосого помощника, хмуро смотревшего прямо на Гиллема, словно бросая ему вызов. – Главный вопрос, на который мы должны ответить: какие факты у нас есть против Ко?

Эндерби лениво ковырял в зубах. Возможно, он понял, что противник только что нашел убедительный аргумент, но представил его довольно слабо, в то время как его самого отличало умение сделать как раз наоборот.