| Так вот, ни я, ни Светка, ни Бейго ну вот вообще ничего, кроме бабочек, жуков и сусликов не фиксировали. И опасности эти товарищи не представляли. Суслики даже нагадить со страха не могли толком — деревьев в зоне руин не было, только не слишком высокие кусты, трава, цветы (тоже чертовски красивые и замечательно пахнущие) и сами руины. А оттуда не нагадишь толком. Но при всём при этом, десять процентов всё же оставались, и я регулярно проверял округу. Безрезультатно, как понятно. И наваливалась если не тревога, то уверенность: на Нитронске я всё-таки словил галюн. Мы в центре, среди сплавленных остовов домов. Орбитальный лифт тут… Да просто не представляю, где может быть. Но дообыскать всё просто необходимо. И не думать, где жиробасы доставали жратву… И… были ли жиробасы?! На этой мысли я в голос взвыл, схватившись за голову. Просто страшно стало, даже не знаю, паника навалилась. Но постукивание головой об очередной оплавленный булыжник немного помогло. Псих я или не псих — неважно. Есть цель: проверить Нижневартовск. Если попытка безуспешная — то строить лифт самому. Энергошнур ЕСТЬ. Значит — Нитронск есть. А всё остальное — неважно. — …тобой, Жора?! — пробился взволнованный голос Светки сквозь панические мысли. — Уже всё в порядке, Свет, — слабо улыбнулся я подруге. — Просто подумал… — Что полностью или частично сошёл с ума, — понимающе заключила Света. — Жора, могу тебе ответственно заявить: ты — ненормален! — торжественно заявила она. Выдержала театральную паузу, подбоченилась. И продолжила: — Ты Очень, Уникально Прочный Комсомолец. А не какой-то там “нормальный”, — озвучила она. — Стерва ты, Светка, — гоготнул я, расслабляясь. — За то и ценима! — важно подняла палец рыжая. — Ну, в общем-то, не только за это. Но и за это — тоже, — признал я. — Слушай, а вообще? — серьёзно спросил я. — А вообще, Жора, ты несколько более нормален, чем стоило бы. Почти идеальный комсомолец, не без недостатков, но с ними уже я бы считала, что уже у меня галлюцинации, — подмигнула мне подруга. — А?... — понятно спросил я, мотнув головой вверх. — Не знаю, Жора. Неправильный вход в криосон — это же повреждения ЦНС. Теоретически, вообще всё, что ты там видел — могли быть галлюцинациями. Вот только БАППХ тебе поставили. Он есть, объективная реальность, данная в ощущениях. Аварийный пистолет астронавта, пайки с маркировкой Нитронска. — Погоди, а БАППХ после разворачивания мог мне голову починить? — задумался я. — Как вариант. Но не факт, что что-то надо было чинить. Сейчас ты нормален, Жора, если сам себя не сведёшь с ума сомнениями в своей нормальности. Это, считай, официальный диагноз, могу бумажку неразборчивым почерком написать и подписаться. — Ясно, спасибо, Свет, — искренне поблагодарил я подругу. Почувствовал я облегчение. Нешуточное, прямо скажем — страх безумия для разума самый страшный, это я не раз и не два читал, да и испытал уже два раза. Да и остановились мы на более-менее ровной площадке, отдохнуть, перекусить. Ну час потратим, расслабимся, мне — точно не помешает, Светка блаженно вытянулась, клюёт помаленьку кусочек жареной говядины. И Бейго мосол говяжий грызёт, округу осматривает, по камням лазает. В общем — неплохо всё. Отдохнем чуток, решил я. Огляделся в электрозрении, на всякий случай, и растянулся рядом со Светкой. На энергошнур и облака любоваться. Валяемся, отдыхаем. И вдруг по связи от Бейго — скулёж, просто панический! Я вскочил, оружие наготове… И чуть не заржал, потому что зрелище было… Ну, в общем, бежит, с выпученными глазами, шлем набекрень, язык из пасти, Бейго. Само по себе, зрелище, конечно, не самое приятное и успокаивающее. Но, вопрос, что за ним гонится и догоняет… Пони. И не просто пони: небольшой, лишь чуть крупней Бейго, ярко-ярко розовый, большеглазый и большеголовый пони. |
