Черные струи блестящих волос, отражавшие яркий свет факелов и отблески его на сумрачной бронзе, пришли в едва заметное движение. Благоговейный и испуганный вздох вырвался из уст кучки жрецов. Голос Муриелы звучал в тишине дворца тонко, повелительно и волшебно, лишь легкий коринтианский акцент несколько портил впечатление.

    Жрецы не дыша внимали словам оракула.

    -  Боги желают, чтобы подлый стигиец и шемитские собаки были изгнаны из Кешана! Она еще раз повторила эту фразу.

    -  Они - изменники и воры. Они чинят козни, чтобы украсть сокровища богов. Пусть зубы Гуахаура передадут под охрану великому воителю Конану. Он поведет армию Кешана! Боги любят его!

    В конце речи голос ее дрогнул. Конан покрылся холодным потом, ему показалось, что Муриела вот-вот забьется в истерике. Но негры даже не заметили предательского акцента - видимо потому, что не знали его.

    Глаза верховного жреца сверкали в свете факелов возбужденно и фанатично.

    -  Это сказала Йелайя! Это воля богов! - громко выкрикнул он.

    -  Тысяча лет назад, во времена наших праотцев было наложено табу, и все оставлено богам. Боги вырвали эти священные зубы из пасти Гуахаура - владыки тьмы, в час рождения этого мира. По воле богов зубы Гуахаура будут вновь отданы нам. О, рожденное небом божество, открой нам место, где укрыты священные Зубы, и мы отдадим их избраннику богов!

    -  Вы можете идти! - с повелительным жестом руки произнесло «божество», и отступило назад. Конан усмехнулся про себя.

    Жрецы попятились, уходя. Факелы исчезли. Со скрипом закрылись золотые двери.

    -  Конан!

    Муриела жалобно всхлипнула.

    -  Ш-ш-ш! - шепнул ей Конан через отверстие.

    Он выскочил из ниши и захлопнул панель. Отсветы на стенах говорили ему, что факельщики удаляются через тронную залу. В то же время он заметил другое сияние, исходящее уже не от факелов. Он вздрогнул, но тут же сообразил, в чем было дело. Сияющий купол Алкменона на самом деле существовал. Чудо мастерства и природных свойств светящегося белого камня, добываемого в черных странах, поразило киммерийца. Купол каким-то удивительным образом усиливал лунный свет. Свет заливал тронный зал и примыкавшие к нему альковы.

    Конан шагнул к двери, ведущей в зал, но вдруг замер, услышав неясный шум, доносившийся из коридора. Конан прижался к стене у входа в альков, помня о звуке гонга, заманившего его в западню.

    Свет от купола освещал только пустой коридор. Но Конан явственно расслышал эхо крадущихся шагов.

    Женский крик у него за спиной заставил его стремглав броситься в комнату оракула.

    Это был жрец Гравунга. Он держал вырывающуюся Муриелу за горло, и со зверской гримасой на лице жестоко избивал ее.

    -  Др-рянь! - хрипел он, шевеля толстыми вывернутыми губами. - В какие игры ты играешь с нами? Что Зардхеб велел тебе говорить? Ты предала хозяина! Или это он с твоей помощью предал своих? Потаскушка! Я оторву твою лживую головенку, но вначале…

    Меч Конана опустился на голову негра. Удар пришелся плашмя, неточно - негр дернулся, увидев в распахнутых глазах Муриелы силуэт мужчины. Он бился в агонии, кровь хлестала из рваной раны в голове.

    Киммериец подошел к нему, чтобы прикончить, но девушка отчаянно вцепилась в его руку.