— Веди себя прилично, — зашипела она на Конела и поспешила обнять мать.

— Дорогая, ты выглядишь потрясающе, а это… — Мария смотрела на Конела, стоящего позади Ливии.

— Мама, знакомьтесь — Конел Сазерленд. Он…

— Дорогая, так ты согласилась! — пронзительно закричала Мария, увидев обручальное кольцо. — Я так рада видеть вас, Конел. Можете звать меня Мария. — Она с радушной улыбкой смотрела на Конела. — Так зовет меня другой зять.

— Мария, — с готовностью повторил тот.

Пронзительный крик, сопровождаемый грохотом, раздался со второго этажа. Мария нервно глянула на потолок. Люстра ходила ходуном.

— О Господи! — тихо охнула она.

За первым ударом последовал второй. Ливия зажмурилась. Снова послышался грохот.

— Мам, надо посмотреть, что там такое.

Мария энергично закачала головой.

— И знать не хочу! Это твой кузен Марк. Твой дядюшка Дэвид отослал его наверх подумать о своем поведении.

— Неужели они на весь уик-энд? Ведь дядя Дэвид сказал, что они не приедут.

— Они приехали! — трагическим шепотом сообщила Мария. — Час назад объявились нежданно-негаданно. Мол, выяснилось, что могут приехать, а теперь я не знаю, где их разместить. Я созвала всю родню, и никто не хочет делить с ними комнату.

— Чего их винить? Дядюшкины дети совсем неуправляемы. Надо было отправить их в гостиницу.

Мария чуть не с негодованием взглянула на дочь.

— Но, дорогая, как это можно? Ведь это наша родня. Я их всех люблю — и Дэвида и Сару.

— Я их тоже люблю, но предпочла бы любить их на расстоянии.

— Шшш. — прошипела Мария. — Еще услышат! Пойдемте!

— Потрясающе, — пробормотал Конел, идя вслед за Ливией в гостиную.

— Добро пожаловать в семейство! — радушно приветствовал Дэвид, протягивая руку Конелу. — Поздравляю! Думаю, вы и без меня знаете, что, таких как Ливия, одна на миллион.

— Рады вас видеть, Конел, — присоединилась Сара. — Мои дочери с ума сойдут. Ливия, ты позволишь им быть подружками невесты?

— Мм… Я еще не обдумывала свадебной церемонии, — выкрутилась Ливия.

— Послушайте моего совета, Конел: лучше вам сбежать с невестой.

— Ливия, дорогая, — вмешалась Мария, — помоги мне на кухне.

— Пойдем, — позвала та Конела, боясь оставить его с родней. Дядюшка Дэвид непременно начнет пичкать его своими надоевшими всем рыбацкими байками.

— Дорогая, — заговорила Мария, как только они вошли в кухню, — мне неприятно это го-ворить, но я в безвыходном положении. Не могли бы вы на уик-энд пожить в комнате твоей сестры? Ферн наотрез отказывается пустить кого-нибудь из Дэвидовых малышей. Говорит, что еще не вывела с ковра пятен сока с прошлого их приезда. — Мария покачала голо вой. — А ведь Ферн — учительница, и кому, как не ей, казалось бы, знать, как справиться с ребятами.

— С помощью кнута, — пробормотала Ливия, но Мария пропустила ее слова мимо ушей.

— А вас, говорит она, пустит с удовольствием, — закончила мать.

— Мы с радостью поживем у Ферн, — заверил Марию Конел, и та с благодарностью улыбнулась ему.

— Вы такой добрый! — просияла Мария.

Добрый? Ливия задумалась над словами матери и согласилась с ней. Конел действительно добрый. Но это не надменная, покровительственная доброта, а крепкая, практическая.