Он показал на небо. Плотный слой облаков пузатым потолком завис в тридцати футах над ними.

– Гарпии вылетят под прикрытием облаков, – сказал волшебник. – Расстояние ничтожно. Сумеешь ли ты поразить их?

Дэффид задрал голову.

– Если облака не опустятся… – начал он.

– Нет, – сказал Каролинус. – Сила жезла удерживает их.

– Тогда, – сказал Дэффид, – если они полетят с такой же скоростью, как давеча, то у меня есть хороший шанс на успех. Полных гарантий не даю; я все же человек, которому свойственно ошибаться, и ни в коем случае, как считают некоторые, не стреляющий без промаха автомат. Но я почти уверен, что ни одна гарпия живой до земли не долетит.

– Превосходно! – воскликнул Каролинус. – О большем мы и мечтать не могли. Не забывай: укус гарпии смертелен – даже мертвой гарпии!

Он повернулся к Брайену.

– Сэр Брайен, я предлагаю, – начал Каролинус, – тебе, если ты собираешься сражаться на ногах, заняться червем. Так будет лучше для всех нас. Я знаю, ты предпочитаешь разделаться с драконом-ренегатом, но червь слишком опасен для тех, кто не защищен доспехами.

– Полагаю, что прикончить его нелегко? – поинтересовался рыцарь. Он пристегнул ремень к внутренней стороне щита и покосился на слизняка, ползущего по склону.

– Все жизненно важные органы запрятаны глубоко в теле, – разъяснял Каролинус, – а поскольку мозгов, как и инстинкта самосохранения, у него нет, то он будет сражаться до тех пор, пока ты его не изрубишь на куски. Если сможешь, то сперва ослепи его.

– Что… – начал Джим и замолчал. Горло невыносимо пересохло. Он сглотнул и продолжал: – Что делать мне?

– Сражаться с огром, мой мальчик! Сражаться с огром! – взревел Смргол. Услышав слова дракона, огр перевел взгляд с червя на Смргола. – Я прикончу паршивца Брайагха. Джордж разрубит на куски червя, лучник уничтожит гарпий. Маг оградит от остальных проявлений зла, а волк не подпустит сандмирков!

Джим открыл было рот, чтобы избавить дядюшку от приступа излишнего оптимизма, но затем понял, что движет старым драконом. Он намеренно говорил о предстоящем сражении как о незначительном пустяке, чтобы приободрить Джима, хотя сам полупарализованный Смргол уже не сможет сражаться с сильным и молодым Брайагхом на равных.

Внезапно у Джима сжалось сердце. Он поглядел на остальных. Если старый и дряхлый Смргол не мог на равных драться с Брайагхом, то мог ли Брайен справиться с мерзким червем, который был уже в тридцати ярдах от них? Будет ли это равный бой? Сумеет ли Арагх с перебитой лапой противостоять полчищу оставшихся в живых сандмирков, при том даже, что он совершенно невосприимчив к их вою?

А Дэффид? Несмотря на все свое искусство, как он мог надеяться перестрелять гарпий, когда они внезапно вынырнут из туч прямо перед его носом? И мог ли старый волшебник удержать во время битвы все злые силы, живущие в башне?

Цель Джима была ясна – Энджи. Но соратники-то здесь только из-за него. А вероятность победы не слишком велика. Джим ощутил угрызения совести. Он повернулся к рыцарю.

– Брайен, – сказал он. – Тебе и остальным необязательно сражаться.

– Обязательно! – отвечал рыцарь, занятый подгонкой снаряжения. – Черви, огры… Когда встречаешься с подобной мерзостью, то бой неминуем.

Он осмотрел копье и отложил его в сторону.

– Нет, пешему копье ни к чему, – пробормотал он.

– Смргол, – сказал Джим, оборачиваясь к дракону.