Маги тоже ошибались.

Глава 10

– Тут я соглашусь, – говорил между тем Лахлан, задумчиво наполняя свой кубок и отпивая из него. – Вторжение готовится в Англию, а он единственный англичанин среди нас.

– Не считая милорда де Буа де Маленконтри, – поправил Геррак. – Он тоже англичанин.

У Джима едва не сорвалось с языка, что он не англичанин, а американец, однако он вовремя спохватился. Едва ли ему удалось бы объяснить присутствующим, что он имеет в виду.

– И все же странно, – заметил Дэффид, – что шотландец, валлиец, нортумбрийцы и даже англичанин сообща держат совет по такому делу.

– Не будем говорить об этом! – строго сказал Геррак. – Если уж на то пошло, Нортумбрия стала Нортумбенлендом, и, значит, мы теперь тоже считаемся англичанами. К тому же дело касается не только Нортумберленда и Англии, но и Шотландии с Уэльсом. Если сюда придут французы, мы быстро увидим, что хрен редьки не слаще. Ведь каждый француз, имеющий право носить оружие, будет стремиться приобрести новые земли за счет их прежних владельцев – неужели вы об этом никогда не думали? Это коснется и Уэльса, и, несомненно, Англии, также может грозить и Шотландии, стоит им только завладеть Границей.

– Тут я тоже согласен, – пробормотал Лахлан. – Золота французы дают немало; но никакой король не станет тратить золото ради одной дружбы или ради такого ненадежного соглашения, как старинный союз между Францией и Шотландией.

– Он посмотрел на Джима в упор. – Одним словом, сэр Джеймс, – я буду называть тебя так, это мне легче произнести, чем «милорд», – мы говорим о вторжении в Англию из Шотландии; оно будет оплачено французским золотом и шотландской кровью, которой прольется немало, прежде чем появится хотя бы надежда захватить Англию, – но едва ли такая надежда появится.

– Значит, вы беспокоитесь за жизнь шотландцев? – спросил Джим. – Почему же тогда ты, шотландец, явился сюда и предупреждаешь того, кто может завтра стать твоим противником, о том, что шотландцы готовят вторжение в Англию?

– Потому что Геррак имеет право знать об этом, – ответил Лахлан. – Мы все можем стать жертвами французов. Кроме того, я не друг Мак‑Дугалу, который спит и видит, как втянет Шотландию в эту кровавую бойню. Я бы не возражал против вторжения в Англию, если бы оно имело шансы на успех. Но таких шансов нет.

– А почему их нет? – осведомился Джим с чрезвычайным интересом.

– Потому что проклятые французы не явятся в нужный момент! – почти выкрикнул Лахлан, стукнув кулаком по столу. – Они никогда не являлись, и теперь будет то же самое! Французы хотят, чтобы люди из наших кланов таскали для них каштаны из огня голыми руками. Пусть шотландцы завоюют Англию – вот тогда французы приплывут. И со свежими силами обрушатся на тех самых шотландцев, которые добыли для них эту землю. Как же им иначе получить выгоду?

– Ты еще не сказал, почему ты так уверен в том, что они не поступят иначе, – напомнил Дэффид.

– Потому что французы всегда были такими, – заявил Лахлан. – Они стараются подкупить шотландцев, чтобы те завоевали для них Англию. Они всегда поступали так и теперь не могут поступить иначе. Что получится, если Шотландии и Франции придется делить между собой Англию? Если до сих пор у них не было повода для войны, то теперь‑то уж он будет! Разве может получиться иначе?

Странным образом акцент Лахлана то появлялся, то исчезал.