— Твоя мать, — ответила она. — Ты перестал звонить, и я к ней зашла, спросила, в чем дело. Она сказала, что ты разбился… Правда, не насмерть.

«Лучше бы насмерть», — подумал тогда Фальк.

— Извини, я не мог с тобой связаться, лежал без сознания, — сказал он через силу.

— Я понимаю.

— Дина, меня не изуродовало, — сказал Фальк зачем-то, хотя уже понимал, к чему идет дело. — Я все такой же…

— Только безногий, да? — произнесла она, и он молча нажал кнопку отбоя.

С тех пор он с ней не разговаривал. Пилюли, правда, начал копить попозже, пока он без них обойтись не мог, боли случались невыносимые. Потом это сошло на нет, но Фальк продолжал симулировать: он знал, что жить ему незачем, и мечтал только о покое. А Литта взяла и раздавила его мечту…

— Слушаю, — ответил он на вызов. — Инспекция? Разумеется, мы готовы принять проверку в любой момент. Да, я сообщу начальнику. Всего доброго.

Проверок еще только не хватало, подумал он и связался с начальником летной школы. Тот новостям тоже не обрадовался, от таких визитов хорошего не жди…

— Фальк, ты бы убрал свой рыдван подальше, — попросил он. — А то ведь начнется: средства разбазарили, на старье летаете, сам знаешь.

— А я на чем полечу, если потребуют продемонстрировать класс? — нахмурился тот.

— У Литты возьмешь. Ее саму тоже лучше убрать куда-нибудь. Вот, кстати! — оживился начальник. — Поменяйтесь, пусть она на твоем старике полетает по округе, проветрится. Вряд ли эти типы тут надолго задержатся!

— Она своего «мальчика» не отдаст, — мрачно сказал Фальк. — И я на нем ни разу не летал, если попросят что-то показать, как вы говорите, могу и опозориться. Сами понимаете…

— Да что ж вы за наказание такое? — вздохнул тот. — Вечно препираетесь с начальством, хамите, на курсантов орете…

— Я никогда не позволяю себе кричать на курсантов, — сдержанно заметил Фальк.

— Я обобщил, Литта вон как раз не стесняется. Сегодня с утра механиков распекала, я думал, штаб обрушится, — хмыкнул начальник. — Ладно, что с вами поделаешь… Иди. Предупреди ребят, чтобы все было начищено, надраено и подметено. Хотя лучше самолеты сам проверь, а на воспитательную работу я Литту направлю, она убедительнее. Кстати, что у вас с ней?

— А что у нас с ней? — не понял тот.

— Да смотрю, вы не разговариваете даже.

— О чем нам разговаривать, кроме как по делу? — упорно прикидывался непонимающим Фальк.

— Дурдом, а я в нем главный, — сказал начальник в потолок — Иди, не тяни время. И Литту ко мне пришли, я ее тоже… проинструктирую.

— Хорошо, — кивнул Фальк и вышел.

Неужто со стороны так заметно, что они с Литтой и впрямь перестали общаться больше необходимого? Еще не хватало…

Он поймал первого попавшегося курсанта и велел:

— Найди Литту и скажи, чтобы срочно явилась к начальнику. И пусть не отмазывается, к нам инспекция едет.

— Бегу! — отозвался мальчишка и унесся со всех ног.

Фальк же пошел к самолетам: нужно было проверить все от и до, чтобы не опозориться. А машины-то сплошь потрепанные, заслуженные, многие восстановленные, с неродными запчастями, словом, катастрофа…

— Ты что такой нерадостный? — спросила Литта, по обыкновению неслышно подкравшись сзади, когда он осматривал очередного «стрижа».