|
— Слушай, Стурм, давай ка лучше ляг отдохни… — Ты бы уж помолчал! — рявкнул на него рыцарь. — У тебя все мозги в брюхе! И хорошо, что тебе не дано видеть оленя: ты бы, чего доброго, застрелил его и поджарил! Говорю вам — мы должны последовать за ним! — Так бывает после удара в голову… — шепнул Танису Речной Ветер. — А я в этом не уверен, — сказал Танис. Он молчал некоторое время, затем проговорил с видимой неохотой: — Сам я не видел оленя, но раз уж он одному из нас показался… Я последую за ним — как в той сказке, рассказанной стариком… — Его пальцы рассеянно ощупывали колечко из переплетенных листьев плюща, которое он носил на левой руке. Колечко заставило его вспомнить о золотоволосой эльфийке, горько плакавшей, когда он уходил из Квалинести… У Карамона слегка отвисла челюсть: — Ты предлагаешь нам последовать за зверем, которого мы даже не видим? — Ну, это не самое страшное из того, что мы с вами уже отмочили, —насмешливо прошептал Рейстлин. — Кстати, не припоминаете ли? Старик, рассказывавший о Белом Олене, — ведь это он и втравил нас в эту историю… — Это был наш собственный выбор, — отрезал Танис. — Мы ведь запросто могли выдать жезл Высокому Теократу. Ничего, уж как нибудь выкрутились бы, не в таких переделках бывали… Вот вам мое слово: надо последовать за Стурмом. По моему, он избран — точно так же, как Речной Ветер был избран при обретении жезла… — Но он заманивает нас совсем не туда! — не сдавался Карамон. — Вы что, забыли, что в здешних лесах нет ни единой тропы? Туда никто не ходит! — А может, это и к лучшему, — неожиданно вмешалась Золотая Луна. — Танис говорит, эти твари наверняка перекрыли каждую тропинку. Значит, и надо идти туда, куда никто не ходит. Я считаю, надо последовать за рыцарем! — И, повернувшись, она пошла следом за Стурмом. Привыкшая ко всеобщему послушанию, она даже не оглянулась. Речной Ветер пожал плечами и, мрачно сдвинув брови, пошел за ней. Остальные двинулись следом. Вскоре рыцарь покинул утоптанные тропки, змеившиеся по склону Ока Молитвы. Он шел на юго запад, взбираясь все выше. Сперва казалось, что Карамон сказал правду — впереди не было ни намека на дорогу, Стурм с упорством безумца ломился сквозь кусты и подлесок. Однако потом внезапно открылась удобная, широкая дорожка. Танис воззрился на нее в изумлении. — Кто… Или что расчистило этот путь? — спросил он Речного Ветра, озадаченно оглядывавшегося кругом. — Не знаю, — ответил житель Равнин. — Известно только то, что путь этот старый, очень старый. Видишь вон там упавшее дерево? Оно лежит здесь так долго, что успело до середины уйти в землю и сплошь зарасти мхом и плющом… Я не вижу никаких следов: здесь не ходят ни звери, ни люди. И все же тропинка не заросла. Почему? Танис не мог ничего ответить, а времени на размышления не было. Стурм так и рвался вперед; друзьям стоило изрядных усилий не потерять его из виду. — Гоблины, лодки, люди ящеры, невидимые олени… Что дальше? жаловался кендеру Флинт. — Вот бы посмотреть на этого оленя… — вздохнул Тас. — Ну так разбегись и ударься в дерево башкой, — фыркнул гном. — Хотя при твоих мозгах, полагаю, особой разницы не будет… Вот так они и лезли в гору следом за Стурмом; тот, охваченный каким то полубезумным восторгом, забыл думать про рану и боль. С немалым трудом догнав рыцаря, Танис насторожился, увидев, как лихорадочно блестели его глаза. Но Стурма определенно что то вело, тропа же тем временем взбиралась все выше в гору, и Танис заметил, что они направлялись к расселине между каменными «ладонями» — расселине, в которую, сколько он помнил, никто еще не входил. |
