|
— Да у нас в области ограбления происходят по три раза на день! Если бы наше УВД по каждому такому случаю пресс-релиз выпускало, им бы работать было некогда! — Ну, ты, Сорокин, сравнил! — покровительственно-пренебрежительным тоном протянул мой высокий собеседник. — Да что в вашей области можно ограбить?! Краеведческий музей?! Или в ваших… палестинах… тоже выставка Государственного алмазного фонда появилась?! — Нет!… Откуда у нас Алмазный фонд, в нашем городе и алмазов-то раз-два и обчелся… — Я испугался и растерялся одновременно и тут же резко сменил тему разговора: — Значит, я с вами ну никак не смогу увидеться?… — Ну разве что завтра-послезавтра… — задумчиво ответил полковник. — Ты у Корсакова небось остановился? — У него, — бодро подтвердил я. — Так давай, значит… завтра ближе к вечеру… позвони, может, пару часов для тебя выкрою… И в трубке зазвучали короткие гудки. Я опустил трубку на рычаг и посмотрел в ждущие Толькины глаза. — А случилось то, мой дорогой друг, что… Алмазный фонд ограбили!… — Что взяли?! — немедленно поинтересовался этот «акула пера». — Откуда ж я знаю?! — усмехнулся я в ответ. — Думаешь Маратыч вот так запросто мне все и рассказал. Нет, он проговорился, что очень занят, потому как готовит пресс-релиз, но, конечно, не сказал, по какому случаю, это уж я сам допетрил… из его оговорок да проговорок! — Та-а-а-к! Что же делать?! — Корсаков энергично потер пальцами лоб, надеясь, видимо, этим способом вызвать приток гениальных мыслей. — Что делать, что делать… — передразнил я его. — В Кремль ехать. Может, на месте что выясним! — Да кто ж нас туда пустит?! — воскликнул Толька, возмущенный моей простотой. — А ты думаешь, Кремль закрыт? — удивился я. — Да не Кремль — выставка Алмазного фонда! — еще больше возмутился мой старший товарищ. — Давай-ка доберемся до Кремля, а там видно будет, — миролюбиво предложил я. Толька несколько ошарашенно посмотрел мне в лицо, явно удивленный моим провинциальным нахрапом, и вдруг согласился: — А поедем!… Машина у Корсакова была, мягко говоря, очень… б/у — вконец раздолбанная «пятерка», но водил ее Толька по-московски, классно, так что, несмотря на жуткие дневные пробки, мы были у Кутафьей башни Кремля уже через полчаса. На территорию Кремля мы прошли совершенно беспрепятственно, а вот дальше начались некоторые трудности. Но у Корсакова проснулся журналистский азарт, на который наложилась московская наглость. В кассах Оружейной палаты и Алмазного фонда нам коротко сообщили, что посетителей на выставку Алмазного фонда не пускают, так как там сейчас происходит… смена экспозиции. — Так!… — ответил Толик сам себе на некий невысказанный вопрос и направился прямиком к входу в эту самую экспозицию. В дверях нас встретил милиционер в отутюженной форме, чине старшего лейтенанта и явно не москвич. О последнем обстоятельстве я догадался сразу же, как только Корсаков завел со стражем порядка разговор. — Добрый день, лейтенант, — напористо поздоровался Корсаков, понижая служивого в чине, — Эксперт-криминалист еще не выходил?! Старлей как-то косо посмотрел на моего товарища, видимо не понимая истоков его осведомленности, и нехотя ответил: — Никто не выходил… — Ну уж так и никто?! — нагловато улыбнулся Толька. |
