— Здесь, — буркнул обладатель головы и исчез.

— Там, ага. Ну конечно, он там. Ладно, это Зик, как я и сказал, а там Хью-цзинь, иногда называемый Хьюи, а иногда — нет.

Брайар Уилкс кивнула на мальчика в третьем кресле:

— Зик — мой сын. Хьюи, — она посмотрела туда, откуда появлялась голова паренька, — его приятель. Они вроде бы собираются вместе повидать мир и все такое, если сумеют уговорить капитана научить их летать.

Капитан заворчал, но вроде бы не всерьез.

— Парни они сообразительные, когда не отвлекаются, — сказал он.

Невелика похвала, но Зик просто засиял, а Хьюи опять высунулся из грузового отсека.

Мальчик-азиат выглядел ровесником Зика, телосложение у него было примерно такое же, худощавое серьезное лицо и длинная косица, как у Фаня, но одет он был точно так же, как Зик, словно они договорились между собой носить что-то наподобие униформы, как бы играя в экипаж корабля.

— Так, слушайте все, а насмотреться вдоволь еще успеете. Это дочка Иеремии, мисс Винита Свакхаммер, — объявил капитан.

— Привет, э-э, все, — промямлила Мерси. — Ну, чтоб вы знали, я… была замужем, так что я Винита Линч. Но если хотите, можете звать меня Мерси. Это просто прозвище, но прилипло прочно. — И быстро добавила, пока никто не спросил: — Мой муж умер. Поэтому я тут одна.

— Прискорбно слышать это, мэм, — нахмурился Эдриан Клай, и шериф пробормотала что-то аналогичное.

Стоя в центре капитанского мостика среди чужих людей, Мерси казалась себе большой и неуклюжей, а сейчас, когда они сочувствовали ей, она ощущала еще большую неловкость. Она была выше и тяжелее практически всех присутствующих, за исключением гиганта-капитана, а ее светлые кудри слишком уж бросались в глаза, поскольку остальные были темноволосы и кареглазы. Непривыкшая ощущать себя настолько не в своей тарелке, неуютно поеживаясь от того, что стала объектом всеобщего внимания, Мерси все же продолжила:

— Вот. Спасибо вам всем за то, что нашли меня и заставили поехать к папе. Я… ценю это.

— Мы это сделали с радостью, — заверила ее Брайар Уилкс. — И теперь, когда у капитана наконец появилось несколько дополнительных кресел, вы долетите, куда нужно, даже не сидя на полу.

— И не стоя, вцепившись в грузовую сеть, — хмыкнул капитан, выдав нечто вроде шутки, понятной лишь посвященным.

Шериф не обратила на него внимания; она просто показала Мерси на стену у грузового отсека, где висела широкая сеть; перед ней стояла снабженная ремнями скамья.

— Я, вы, а также Хьюи или Зик — зависит от того, кто проиграет спор, — сядем вон там. Вы затянете эту сбрую, а я не дам вам соскользнуть, если мы угодим в воздушную яму.

Мерси осмотрела приспособление, поняла общий принцип, села и пристегнулась. Брайар Уилкс устроилась рядом с ней, а мальчишки уже пререкались, кто из них займет штурманское кресло. Словесную баталию проиграл Зик и с оскорбленным видом шлепнулся на скамью возле матери.

И тут же спросил Мерси:

— Вы уже летали прежде?

Пришлось отвечать:

— Однажды. Несколько недель назад. Из Ричмонда… вроде как в Чаттанугу.

— Вроде как? — переспросила мать мальчика.

— Долгая история.

Паровые двигатели зашипели, и капитан отдал приказ отшвартовываться от трубы. Он нажал какие-то кнопки, и корабль лениво поплыл вверх.

В первые минуты подъема «Наамы Дарлинга» никто не говорил: молчание считалось доброй приметой и прервать его можно было лишь тогда, когда верхушка корабля коснется низких тяжелых облаков над Такомой.