– Может быть, тебе надо что-то поесть? Или, может, чашку какао? Я люблю его по вечерам.

– Да, мамочка, я знаю. Мы раньше пили его вместе, помнишь? – сказала Ческа, когда Грета усадила ее на диван.

– Ну конечно помню, – соврала Грета. Увидев, что Ческа дрожит, она вынула из комода одеяло и накрыла ее.

– А помнишь такие бутерброды, которые ты делала мне, когда я возвращалась после ночных съемок? Что это было? Да! Мармит! Я так их любила…

– Правда? – неуверенно переспросила Грета. – Ну, я могу сделать их для тебя, если хочешь.

Грета прошла в кухню, удивляясь тому, что Ческа, похоже, не знает, что она ничего не помнит. Ну что ж, значит, она просто будет притворяться. Когда она ставила чайник, ее снова охватила волна страха, но она не поддалась ей. Эта женщина – ее дочь, и она не представляет совершенно никакой угрозы.

Ческа съела бутерброды с мармитом, выпила какао, и Грета сказала, что им обеим пора идти спать, потому что уже час ночи.

– Мамочка, а можно мне спать с тобой, как раньше? Я не хочу быть одна. Мне приснится страшный сон…

– Всем снятся сны, но если ты хочешь спать со мной, это ничего. Я дам тебе что-нибудь переодеться, у тебя же с собой ничего нет.

Грета подошла к шкафу и достала оттуда ночную рубашку, жалея, что не может рассказать Дэвиду, что ее дочка наконец к ней вернулась. Она подумала, что довольно странно спать в одной кровати со взрослой незнакомой женщиной, но ей было так приятно, что она снова кому-то нужна, что снова может за кем-то ухаживать.

Ческа переоделась, и они обе легли в постель.

– Тут так чудесно. Я в безопасности. Думаю, что я смогу заснуть.

– Очень хорошо. Ты кажешься очень уставшей, так что тебе надо поспать.

– Да. Доброй ночи, мамочка. – Ческа повернулась к ней и поцеловала в щеку. – Спи хорошо.

Грета выключила свет и лежала в темноте, прислушиваясь к ровному дыханию дочери. Она коснулась своей щеки в том месте, куда ее поцеловала Ческа, и у нее на глазах выступили слезы.

Когда Дэвид на следующее утро пришел в больницу, Саймон уже был возле постели Авы.

– Привет, дядя Дэвид. Доктор сказал, я в порядке и могу идти домой, – сказала Ава, целуя его. – Вы же уже познакомились, правда?

– О да, – ответил Саймон, обмениваясь с Дэвидом ироническим взглядом.

– На празднике у ЭлДжей и вчера вечером в театре? – переспросила она.

– Да-да, – подтвердил Дэвид.

– Ну, так где же ЭлДжей? – Ава поглядела на них обоих.

– К сожалению, нам пока не удалось спросить у твоей матери об этом, – сказал Дэвид. – Она так и не вернулась в «Савой» этой ночью.

– О боже! – Ава закрыла лицо руками. – То есть теперь у нас двое пропавших.

– Дэвид, ты уже видел это? – спросил Саймон, протягивая ему выпуск «Daily Mail».

Дэвид взглянул на первую страницу и был поражен, увидев там большую фотографию Чески, казавшейся в своем полном блеске и обеими руками обнимающей Аву, которой явно было неловко.

«Потерянная дочь Джиджи: душераздирающая история о том, как всемирно известная звезда сериалов Ческа Хэммонд вернулась в Англию после восемнадцати лет отсутствия, чтобы найти ребенка, которого она оставила. ЧИТАЙТЕ НА СТРАНИЦЕ 3».

Дэвид перевернул газету на третью страницу.

«Ческа Хэммонд, в свое время одна из самых известных актрис Англии, в последнее время достигшая всемирной известности в роли Джиджи в сериале «Нефтяные бароны», вернулась жить в Англию.