Увы, все усилия фаллийцев были тщетны: зловещая тень лишь слегка замедлила свой неумолимый бег, и люди медленно отступали, не отрывая глаз от приближавшейся смерти. Исход битвы решался не здесь — на северном краю долины слышался яростный рев Небесного Вепря, глухие удары и звон оружия…

Воинам сидов удалось оттеснить темного бога при помощи своих волшебных копий: золотые искры срывались с их наконечников и жалили Аримана, подобно множеству разъяренных пчел. Они причиняли боль, заставляя Небесного Вепря вертеться, реветь и отступать, но не могли пробить его красную шкуру, облепленную грязью вперемешку с кровью. Несколько раз темный бог кидался в атаку, доставая коней рыцарей страшными клыками, четверо сидов были затоптаны его могучими копытами, остальным пока удавалось избежать гибели благодаря ловкости и отличной выучке ездовых животных. Тилмфер был выбит из седла, его конь пал с распоротым брюхом, оруженосцы успели оттащить Скалу Олламов под прикрытие валунов, и теперь он сидел, стараясь унять кровь, хлещущую из разбитого носа.

Конн уже трижды метал Копье Дагда, и всякий раз Вепрь уворачивался, выбивая копытами фонтаны земли. Бесстрашный Бугдрасиль всякий раз приносил чудесное оружие королю, умоляя позволить ему подобраться поближе и вонзить черный наконечник Арима — ну в брюхо.

— Даже если он поднимет на клыки мое юное тело, чего, признаюсь, мне бы совсем не хотелось, — нашептывал элементал, и слова его были отчетливо слышны королю, несмотря на шум сражения, — я найду себе новое… Позвольте, государь, проткнуть эту тушу: с пяти шагов я не промахнусь!

— Рука твоя недостаточно сильна для такого броска, — отвечал Конн, умалчивая еще об одной причине, по которой желал сам разделаться с темным богом: он хорошо помнил слова Аримана о том, что Эльтира достанется лишь тому, кто сразит его в поединке.

— Думаю, мне ты тоже не доверишь подобное дело, — услышал король рядом чуть насмешливый хрипловатый голос.

Руад Рофесса, державшийся ранее за спинами сидов, теперь подъехал к Конну и остановил своего коня рядом. В руках рыцарь сжимал два волшебных копья с золотыми наконечниками, из-за левого плеча виднелась рукоять меча.

Воины в золотых доспехах обступили Конна и Многомудрого, сдерживая Небесного Вепря градом сверкающих искр.

— Сила, заключенная в оружии сидов, не беспредельна. — Рофесса пристально смотрел в глаза короля из-за прорезей глубокого шлема. — Решай. Должен признать, мечом ты владеешь гораздо лучше, чем копьем.

Конн скрипнул зубами, стараясь сдержать гнев и говорить спокойно.

— Когда все кончится, — сказал он, не отводя взгляда, — я готов доказать тебе обратное в любом месте и в любое время. А если предпочтешь снова махать кулаками, как простолюдин на рыночной площади, что ж, я с удовольствием сделаю ожерелье из твоих выбитых зубов…

Рофесса откинул голову и громко расхохотался.

— Отлично сказано, мой мальчик! Посмотрим, не превратились ли в мочало твои мускулы от вареной пищи и разбавленного вина. Ведь так, кажется, рекомендовал тебе питаться мудрейший Обиус?

И, не обращая внимания на удивление Конна, быстро добавил:

— Мы с Железной Рукой нападем на тварь с двух сторон и отвлечем ее внимание. Атакуй в лоб и постарайся не промахнуться. Посмотрим, какого цвета печень у этой свиньи…

Он сделал знак Дагеклану, и они понеслись во весь опор, охватывая Вепря широкими клещами.