– Чего вы все голосите? Тихо мне! Новый комиссар бригады товарищ Губельман! Прошу вас, товарищ Анна. А ты, Громов, опосля ко мне зайди!

– Что у вас здесь такое, Хотиненко? – спросила Анна. – Что за бардак?

– А как его навести порядок-то? У меня грамотных людей нет! С улицы набираю. А чего они понимают в деле штабном? И я чего в нем понимаю? Был дельный начальник штаба, так забрали его в другую дивизию по приказу товарища Будённого. Мне обещали иного прислать. Да не прислали!

– И кто начштаба?

– Дак мой старый приятель Пашка Громов. Мы с ним ещё у батьки Гордиенко служили. Человек он верный и рубака каких поискать. Но в штабной работе…

– Понятно. Я найду вам начальника штаба.

– Из бывших?

– Из военспецов, товарищ Хотиненко. Но доверять вы ему сможете. Ему сам товарищ Троцкий верит. А если верит Председатель реввоенсовета республики, то вам стоит верить.

– Как прикажете, товарищ комиссар!

Они вошли в небольшую комнату, где были стенной шкаф, письменный стол и пять стульев.

Анна посмотрела в окно и не поверила своим глазам. Люди из патруля вели к штабу человека в солдатской шапке и шинели.

– Хотиненко! – позвала она.

– Да.

– Ваши патрули куда задержанных отводят?

– Дак смотря кого, товарищ Губельман. Ежели шпиёнов то в распределитель. Что-то вроде тюрьмы. Опосля их в ЧеКу сдаём. А ежели солдаты – на гауптвахту. Ныне много разного народа с фронта бредёт. Я их отлавливаю и, ежели специалист по пулеметному али артиллерийскому делу, в бригаду приписываю.

– Подойдите!

Хотиненко подошел к окну.

– Вот этого куда ведут?

– Солдатика? Дак на гауптвахту. Это Сёмкин патруль-то. Он завсегда важных дезертиров ловит. А чего вас это солдатик заинтересовал? Знакомый?

– Нет. Но посмотреть на гауптвахту вашу хочу.

– Так нет ничего проще…

***

Анна Губельман пока еще не была уверена что этот солдат поручик Лабунский. Она видела его издалека. Но был похож. Хотиненко она ничего говорить не стала.

– Кого приволок, Сёмка? – спросил комбриг.

– Дак пулеметчика, товарищ комбриг. В 12-й армии служил.

– И с чего здесь шатается? Где 12-я, а где мы.

– В документе сказано что комиссованный. Но я ведь грамотный не шибко. Привел сюда. Пущай иные разбираются кто таков.

Анна взяла документы задержанного. Там было сказано, что красноармеец Арсеньев служил во 2-ом пехотном Пролетарском полку 12-й армии пулеметчиком.

– Хочу говорить с ним, – сказала она. – С этого и начнем наводить порядок в бригаде, товарищ Хотиненко.

– Дак говорите сколь душе угодно, товарищ Губельман. Хоть сами эту обязанность на себя возьмите. А то у меня голова пухнет от дезертиров и комиссованных.

Анна приказала привести к ней Асеньева. И скоро отставной красноармеец стоял перед ней. Она отпустила конвой.

– Поручик, я начинаю думать, что это судьба нас с вами сталкивает. Вот никак не могла бы и предположить, что встречу вас здесь в городе Н. В первый день моей службы здесь!

– И сам удивлен, Анна. Как ты здесь?

– С сего дня комиссар конной бригады.

– Уже не в ЧК?

– Ныне в армии. А ты? С чего на тебе солдатская форма? Только не говори, что стал дезертиром.

– Нет. Я здесь по заданию.

– Контрразведки?

– Ничего от тебя не скроешь, Анна. Но ты ведь не раскрыла им кто я?

– Пока нет.