Конспиративная квартира.

Анна Губельман была вынуждена покинуть комфортную квартиру Лабунского и перебраться на конспиративную законсервированную квартиру резидента ЧК. Квартира была плохая, в полуподвальном помещении, которое не отапливалось (дров ныне было не достать).

Резидент явился домой к вечеру и сообщил Анне:

– Белые тайно эвакуируют свой штаб.

– Канцелярию военного губернатора? – спросила она.

– Да. Все бумаги уже погрузили в машину. Лично видел.

– Канонада звучит постоянно как музыка. Это бьют наши пушки. Конная бригада Хотиненко скоро будет здесь! Но мне нужен предатель! Мы должны выяснить кто это. Что вам удалось узнать?

– Я выяснил, что донос на поручика Лабунского подал старший адъютант градоначальника капитан Рихман.

– Откуда Рихману стало известно обо мне? – спросила Анна.

– Пока не знаю. Этот капитан мало интересуется делами. Постоянно пропадал на приемах и балах, которые закатывал здесь Шкуро. Много интересуется женщинами легкого поведения.

– Но он смог узнать обо мне. Он знал, что я живу у поручика Лабунского. А мы с ним этого не афишировали!

– Он мог следить за Лабунским и видеть вас.

– Но меня все принимали за проститутку. С чего ему интересоваться проституткой, если он и сам посещает женщин? Нет! Здесь дело более серьезное! Он знал, что я агент ЧК. И мне нужно знать, откуда у него информация.

– Я постараюсь узнать.

– Не нужно стараться. Нужно захватить Рихмана живым. И когда придут наши, мы поговорим с ним в одном из подвалов ЧК. Он обязательно раскроет карты.

– Похитить, адъютанта военного губернатора?

– Разве это так сложно?

– Но его станут искать. А наши еще не завтра войдут в город. Зачем так рисковать? Вас могут схватить люди из полиции! А они передадут вас контрразведке. Зачем так рисковать из-за какого-то адъютанта? Этот Рихман простая пустышка. Наверняка донос он состряпал сам, желая просто очернить поручика. Известно, что между ними произошла ссора. Вот и пустил Рихман клевету на Лабунского.

– Возможно, ДА, но возможно и НЕТ. А если среди нас есть враг, то я хочу знать кто он.

– В подпольном комитете больше 20 человек. И все они делают свою работу хорошо. Листовки ежедневно появляются на улицах.

– Листовки это хорошо. Но нам нужно больше!

– Больше? А агитация среди пленных красноармейцев? А сбор разведывательной информации о белых частях? А хорошо подготовленная агитация среди казаков Шкуро? Скоро его казачки не пожелают сражаться за белую Россию. Подполье делает лишком много! И рисковать нашими людьми я не хочу.

– Я не стану вмешиваться в ваши дела! Выполю задание и покину Воронеж.

– Долго намерены здесь оставаться?

– Мне нужна встреча с агентом.

– С тем самым, что работает среди белых?

– Да.

– И он придет сюда? – спросил резидент.

– Не стоит вмешиваться в такие дела. Никто из подполья этой информации знать не должен.

– Понимаю, но я не из праздного любопытства спросил. Как бы кто из наших его ненароком не пристрелил…

***

Анна Губельман дождалась агента ЧК, ради которого она и находилась в Воронеже. Только она среди здешнего подполья знала его в лицо. Этот агент служил среди белых и давал ценную информацию. И вот сейчас они должны были говорить лично без посредников.

– Наконец-то! Я уже думала, что встреча не состоится.

– Я не мог выбраться раньше.

– Надоело заниматься ерундой и мелочами. Сам понимаешь листовки и агитация дело не моего уровня.