|
Но те, у которых получается, – о, такие попадают на верхушки всех рейтингов. Сейчас у меня два бестселлера со странностями, да уж. Конечно, они о взрослых. Мерзких взрослых. – С посерьезневшим лицом и плотно сжатыми губами собеседник кивнул Ханне, а затем добавил: – Существует множество мерзких странностей, знаете ли: постыдных, захватнических, корыстных. Ах! Вот и ты. – Он повернулся к двери, скрытой от Ханны ворохом книг, в которую вошел другой мужчина. Высокий и смуглый, словно загорал на солнце, но будь это так, волосы тоже выгорели бы, а они были темно-каштанового цвета, густыми и вьющимися, небрежно зачесанными ото лба назад. Незнакомец носил очки, но секунду посмотрев на Ханну, снял их, протер и убрал в карман.
– Доброе утро, – поздоровался он. – Доброе утро! – отозвалась она. – Иди сюда и взгляни на это, – вклинился мистер Джиллимен. – Что это? – Не будь идиотом, дружище, ведь пока не взглянешь, не узнаешь, а? – Издатель улыбнулся Ханне, но она смотрела на мужчину, взявшего ее рукопись в зеленой картонной обложке. Смотрела, как он перелистнул две или три страницы, а потом поднял глаза на нее, словно собирался что-то сказать, но промолчал и продолжил переворачивать страницы, то ли бегло просматривая, то ли прочитывая все полностью, ведь некоторые умеют читать очень быстро. Дэвид дошел почти до конца, когда его старший товарищ спросил: – Ну, что думаешь? Ханна смотрела, как мужчина перелистнул последнюю страницу и вернул ее рукопись мистеру Джиллимену с лукавой улыбкой. – Ну, думаю, это достаточно странно, чтобы угодить даже тебе. У Ханны перехватило дух. Что он подразумевал под «достаточно странным»? Что дети не поймут? Но они же поймут, наверняка все поймут, если им правильно прочесть. Присматривая за ребятишками Джейни, она зачитывала им отрывки, и сорванцам нравилось – они даже смеялись, хотя, вероятно, им было не слишком интересно, раз мальчишки не упомянули о книге в разговоре с матерью. Темноволосый мужчина посмотрел на нее, медленно покачал головой и сказал: – Стихи очень хороши, и верстка необычная. На рынке имеется всего один-два аналога: Джесси Тайлер и Флоренс Поттс. Ханна никогда не слышала этих имен. Возможно, она ошиблась, не ознакомившись с сочинениями для детей других авторов. Она намеренно не стала этого делать, потому что не хотела кому-то подражать. И вдруг ей говорят, что похожие книги на рынке уже есть. – Как думаешь, можно ее продать в хорошие руки? – спросил помощника мистер Джиллимен, а тот все смотрел и смотрел на Ханну. Дэвид разглядывал ее неприлично долго, прежде чем ответить: – Ну, ты сам сказал, Джилли, в хорошие руки… если удастся таковые найти. – Ох, ну должен же найтись еще хоть один грамотный издатель помимо меня. Мужчины уставились друг на друга и засмеялись, и Ханна заставила себя улыбнуться, когда тот, что помоложе, предложил: – Оставите рукопись здесь, ладно? На время, скажем, на две недели, а мы попытаемся ее пристроить. – Да. Да. – Мистер Джиллимен энергично закивал. Затем опустил глаза на зеленую папку. – Ханна Дрейтон, – прочитал он. – Настоящее имя или псевдоним? – Да, я по-настоящему Ханна Дрейтон, миссис Ханна Дрейтон. – О. – Мистер Джиллимен медленно повторил: – Миссис Ханна Дрейтон. – На секунду он умолк, словно имя показалось ему знакомым. Но сейчас он явно не хотел тратить на это время, поскольку продолжил: – Что ж, миссис Дрейтон, вот вы и получили наш вердикт. Кстати, это мой помощник. – Он показал большим пальцем на стоящего рядом человека. – Его зовут мистер Дэвид Крейвентон. Именно он представит вашу книгу рынку. Я доверю это ему, так как у меня куча важных дел. |
