— Что ты здесь делаешь? Тебе что-то нужно? — Стараюсь не выказать тревогу, но притворяться не так-то просто — я в панике. Мне следует почувствовать облегчение, что это Имоджен, а не кто-то чужой, но я не чувствую. Ей нечего делать поздно ночью в моей спальне.

Я уставилась на девушку, пытаясь понять, почему она здесь. Ищу взглядом какое-нибудь оружие… хотя мне тошно от одной мысли, что Имоджен могла прокрасться в нашу спальню, чтобы причинить вред.

— Что-то не так? Хочешь о чем-то поговорить?

Уилл даже не шелохнулся. Спит крепко, как и всегда.

— Ты не имела права, — шипит Имоджен, тихо закипая, — залезать в мою комнату.

Сердце сжимается в груди. Первое, что приходит мне в голову, — соврать.

— Я не заходила к тебе. — Теперь мне стоит вести себя как можно тише. Не хочется, чтобы Уилл знал, куда я ходила. Что вместо того, чтобы принимать ванну, я обшаривала ящики и карманы его племянницы. Уилл назвал бы это вторжением в личную жизнь. Он не одобрит подобный обыск.

— Врунья, — цедит Имоджен сквозь зубы.

— Да нет же! Честное слово, я не заходила к тебе.

Ее следующая фраза — как удар под дых.

— Тогда что там забыло твое вино?

Мое лицо вытягивается. Да, меня поймали на горячем. В памяти всплывает четкая картинка: я ставлю бокал на стол, чтобы без помех обыскать комнату. А потом, убегая второпях, забываю его на столе. Как можно было сделать такую глупость?

— Ой…

Я пытаюсь придумать оправдание, но ничего убедительного не приходит на ум, и я молчу. Никогда не умела хорошо врать.

— Если ты когда-нибудь… — начинает Имоджен. И резко замолкает, оставляя меня теряться в догадках.

Встает с кровати. Теперь она выглядит еще выше, что дает ей преимущество. Она возвышается надо мной, и у меня перехватывает дыхание. Имоджен не слишком крупная девушка; наоборот, худенькая. Но высокая — видимо, гены по отцу: Элис была миниатюрной. Теперь Имоджен совсем близко. Она никогда раньше не казалась такой высоченной. Наклоняется и выдыхает мне в ухо:

— Держись подальше от моей комнаты. — И слегка толкает меня локтем для пущей убедительности.

А потом исчезает. Выходит из спальни, бесшумно скользя по деревянному полу. Значит, и вошла она так же бесшумно.

Я лежу, взволнованная, не в силах заснуть, внимательно прислушиваясь, не вернется ли она.

Не знаю, сколько это продолжается, но в конце концов я уступаю дреме и снова погружаюсь в сон.

Сэйди

Во время обеденного перерыва я выхожу из клиники. Стараюсь незаметно прокрасться за дверь, пока никто не видит, но Джойс все равно замечает:

— Опять уходишь?

Судя по тону, она совсем не одобряет меня.

— Только быстренько перекушу, — зачем-то вру я, хотя лучше было бы сказать правду.

— И когда нам ждать твоего возвращения?

— В течение часа.

Джойс хмыкает.

— Часа? Поверю, когда увижу своими глазами.

Несправедливый намек на то, что в обед я отсутствую дольше положенного. Но спорить нет смысла. Я ухожу. На душе по-прежнему тревожно из-за вчерашнего появления Имоджен в спальне. Видимо, она поняла, что я побывала в комнате, как только увидела бокал вина. Она могла бы поговорить со мной сразу. Но вместо этого дождалась, пока я буду сонная. Ей хотелось напугать меня. Она сделала это нарочно.

Имоджен не какое-то наивное дитя. Она достаточно хитра.

Нахожу свою машину на стоянке, сажусь и трогаюсь с места. Я пыталась отговорить себя от панихиды. Сначала мне казалось, что ехать туда незачем, если не считать желания увидеть Джеффри Бейнса.