Затрудняясь с ответом, он потер висок.

    - Да, было в этом судне что-то похожее… массивный корпус и эта надстройка позади… но парусов больше… три или четыре на каждой из мачт… - Почти непроизвольно он бросил взгляд на поверхность воды в сеноте, и вдруг в ее обсидиановой глубине стремительным фантомом промелькнул грезившийся ему корабль. Брови Дженнака удивленно приподнялись, но смутный мираж уже растаял.

    Унгир-Брен шумно выдохнул и что-то пробормотал. Обернувшись к нему, молодой наследник изумился снова: лоб аххаля покрывала испарина, глаза затуманились, будто он выпил сок кактуса из южных пустынь или нанюхался грибов, чей запах погружает в транс. Быстро плеснув вина в стеклянную чашу, Дженнак протянул ее старику:

    - Что случилось, отец мой?

    - Ничего, - Унгир-Брен принял сосуд недрогнувшей рукой, и это успокоило Дженнака. - Древняя магия кентиога… Я пытался подсмотреть, что ты видишь… там… - он кивнул в сторону бассейна. - Теперь я представляю, каким был этот корабль… Да, Джен, ничего подобного не строили ни в Коатле, ни в Арсолане, ни у нас, насколько мне известно. Разве что на Островах, в последние месяцы…

    - Откуда же пришло это видение?

    - Не знаю… - Унгир-Брен поднял лицо к россыпи звезд, все отчетливей проступавших на темнеющем небе. - Может, из грядущего, может, из иного мира… одного из тех, что мерцают сейчас над нами за океаном Великой Пустоты… - Он вздрогнул и накрыл руку Дженнака своей сухой горячей ладонью. - Хватит на сегодня, родич. День был длинный, а совет и того длиннее… Иди! Ты устал и наверняка хочешь есть.

    Дженнак поднялся на ноги, расправил полы своего пурпурного шилака; белые соколиные перья, скрепленные серебряным полумесяцем, колыхались над его головой, перевязь красной кожи оттягивал тяжелый тайонельский меч. Он замер, подставив лицо налетевшему с моря бризу, глубоко вдыхая прохладный воздух. Да, длинный был день… и многое сегодня случилось впервые… В первый раз он занял место в совете, в первый раз получил власть над войском, над пятью сотнями бойцов… и в первый раз услышал имя Чоллы Чантар. Резко повернувшись, Дженнак протянул руку к старому жрецу:

    - Только один вопрос, мудрейший… Скажи, мне обязательно делить ложе с этой арсоланкой? С четырнадцатой дочерью Че Чантара?

    Унгир-Брен усмехнулся, пожал плечами:

    - А! Вот что тебя волнует! Ну, сын мой, есть сто способов, как приготовить земляные плоды, и всегда можно выбрать наилучший - тот, что подходит тебе больше других. Рано или поздно тебе придется взять эту девушку… но кто сказал, что ты должен спешить, повинуясь первому же слову Фарассы? Жизнь светлорожденных длинна… - Старик встал, сделал шаг к темному порталу святилища и бросил через плечо: - Я поговорю с великим сагамором. Скажу, чтобы он тебя не торопил.

    - Да будет с тобой благословение Шестерых, отец мой! - выкрикнул вслед ему Дженнак, и дремавший под перезвон водопада Грхаб вздрогнул, раскрыв глаза. В молчании они направились в обход стены, к южным дворцовым воротам и огромной Старой Башне, сливавшейся в вечернем полумраке с прибрежными утесами. Закат угасал, мерно рокотали волны, и море, дремавшее под звездным куполом небес, едва заметно раскачивалось в такт шагам Дженнака. Он подумал, что где-то там, за темной далью вод, за Островами и Перешейком, на берегу Океана Заката, стоит другой дворец - обитель рода Арсолана, увенчанная золотым солнечным диском. Чолла Чантар… Он никогда не видел эту девушку, но был уверен, что ей не сравниться с Вианной.

    Губы Дженнака шевельнулись.

    - Под окном родного хогана и цветы благоухают слаще, - тихо пробормотал он, потом вспомнил, как нежны губы Вианны, и ускорил шаг.