| Бумажная папка мягко легла на стол, а в руках вождя снова оказалась его неизменная трубка, которую он не спешил раскуривать. Пальцы его правой руки медленно оглаживали массивный темный чубук. — Есть сообщения о том, что часть населения вернулась к язычеству. Вот..., — митрополит, вытащим небольшую бумажку, зачитал записанные заранее названия населенных пунктов. — здесь перечислен с десяток населенных пунктов Барановичи, Кролец, Балоево, Орск... Они в массовом порядке практикуют языческие обряды, поклоняются священным дубравам, — рассказывая, священник незаметно для самого себя начал повышать голос. — Даже жертвы приносят! Пять пар глаз внимательно следили за Сталиным, который неожиданно для всех встал со стула и начал медленно прохаживаться вдоль небольшого стола. — Вы продолжайте, — негромко проговорил он. — Мы все внимательно слушаем. — Целыми деревнями, Иосиф Виссарионович, целыми деревнями они начинают поклоняться всяким деревянным идолам. В лесах уже настоящие капища вырублены, — на последнем он сделал явное ударение, по-видимому считая, этот факт одним из самых важных аргументов. — Это по-настоящему беспокоит нас... — Очень странные вещи вы рассказываете,... — негромко проговорил Сталин, хмыкая в усы. — Прямо невероятные. Вдруг, в разговор вступил экзарх Украины Киевский и Галицкий митрополит Николай, который до этого ограничивался лишь одобрительным киванием головой. Высокий сильно худой старик в темной сутане, сидевший по правую руку от митрополита Сергия, заговорил скрипучим и звенящим от еле сдерживаемой злости голосом: — Это же настоящая ересь! Эти люди отринули истинного бога и вверили свои души дьяволу! — небольшая тщательно расчесанная борода стояла торчком на его выдвинутом вперед подбородке. — Они начали поклоняться деревяшкам, приносить жертвы зерном и продуктами, а что будет дальше? Видит Бог, видит Бог они преступят черту и на алтарь врага человеческого лягут живые люди! — рука с сжатым в ярости костлявым кулаком взлетела на его головой. — Это заблудшие души, брат... всего лишь заблудшие души, — митрополит Сергий осторожно схватил за плечо разбушевавшегося соседа. — Мы не должны осуждать их. Не по своей воле они отринули свет господа... — Не судите, да судимы будете, — в этот момент громко проговорил Сталин избитую фразу, которая в этот момент приобрела зловещий смысл. — Мы понимаем вашу озабоченность складывающимся на временно оккупированных районах Советского Союза положением, — трое иерархов с напряжением вслушивались в произносимые им слова. — Более того, мы считаем, что в тот момент, когда советский народ прилагая нечеловеческие усилия борется с немецко-фашистскими захватчиками, церковь должна оставаться монолитной и единой. По мере того, как он произносил свою речь лица священнослужителей начали светлеть. — Надо ли это понимать, Иосиф Виссарионович, что языческие секты на территории Советского Союза будут запрещены? — спросил митрополит Николай, с трудом сдерживая ликование. — Все без исключения? В кабинете вдруг повисла тишина Сталин сделал паузу, давая понять, что сложившаяся ситуация далеко не такая однозначная, как представляется. — Все религиозные течение и верования, без исключения, которые нарушают права советских граждан, подлежат запрету! — наконец, произнес он. — Я надеюсь ответил на ваш вопрос?! 107 Отступление 57. Реальная история. Железнодорожный переезд бы забит с самого утра. Десятка четыре подвод и под сотню человек змеей тянулись к железке. — Komm! Komm! — пролаял пухлый немец с лоснящимися щеками, показывая рукой в сторону поста. — О! Карош! — вдруг, его масляные глазки зацепились за тонкую девичью фигурку, примостившуюся за широкими плечами возницы. — Junges Fräulein, Bonbon! — закинув мешавший ему карабин за плечо, он ковырялся в нагрудном кармане. |
