— Вы в тайге находитесь полгода. Это что — все в отдых входит?

— А кто мне запретит? Я не зэк, сколько хочу, столько отдыхаю! — выпалил Филин раздраженно.

— И сколько намеревались отдыхать еще?

— Не знаю. Пока не надоело бы!

— Вы — грамотный человек. На работе считались лучшим специалистом. Равного в городе нет. Это и мне известно. Но знаете, что человек без определенных занятий и наличия заработка — тунеядец. Такие подлежат задержанию и принудительному устройству на работу, если не совершали противоправных действий.

А я что? Я отдыхал! Понятно?

— Вы не работаете полтора года! — повторила следователь.

— Какой мне смысл ишачить на промысле за стольник в месяц? Да я его на халтурах в четыре дня получу! Чего силой принуждать вкалывать именно на работе? Я кто — раб? Вон бабы носки вяжут и на базаре продают. Их тоже сажать надо? Иль старики — картохой, рыбой, луком торгуют?

— Они пенсию имеют. И торгуют тем, что вырастили на своих участках.

— Они — вырастили, я — отремонтировал. Велика ли разница? — кипел Филин.

— Вы когда в последний раз дома были? — спросила следователь.

— Месяц назад.

— А точнее?

— Ну, чуть больше.

— А это чуть — сколько? — уточняла Кравцова.

— Летом ушел. А что? — насторожился человек.

— Вас ждут дома, — ответила Ирина.

— Кто?

— Мать. Ваша мать. Приехала насовсем. Из Долинска. Отец умер. От одиночества хотела у вас поселиться. Не знала, что с женой разошлись. Ждет вас.

— А вы молчите? — глянул с укором.

— Ну, если месяц назад ушли в тайгу, должны были увидеться. Она вас уже какой месяц ждет.

Филин, ерзнув на стуле, с тоской в окно глянул.

— Телеграмму вам посылала о смерти отца. Потом, не дождавшись на похороны, вторую отправила, что выезжает в Оху. Если все суммировать, получается, что дома не были около полугода. Выходит, в тайгу ушли весной. Когда грибочков не было. И куропатки в ваш костер не сыпались. О ягодах тоже вспоминать не приходится. К тому же последний платеж за квартиру вы внесли семь месяцев назад, и ЖЭК, вместе с милицией, уже хотел лишить вас права на нее. Но мать все уплатила. Из пенсии. Хотя не халтурит, не имеет побочного заработка. На похороны мужа поиздержалась. Пришлось ей последнее отдать.

— Она дом продала. Деньги есть.

— Ошибаетесь. Она не сделала этого. Не рискнула. Когда вы не приехали на похороны, решила повременить.

— Неувязка случилась, — вздохнул Филин.

— Так все же скажите мне, как вы жили в тайге весной без продуктов? Кто кормил и за какие услуги? Кому вы в лесу чинили водопровод? Какому медведю? — усмехалась Ирина.

— С геологами жил. С ханыгами…

— Их в тайгу отправили месяц назад. До того — все в городе находились. Каждый проверен.

— Выходит, им, алкашам, поверили, а мне — нет?

— Вы прекрасно понимаете, почему здесь оказались.

— Что хотите от меня?

— Давно ли связаны с бандой Лешего? — спросила Ирина.

— Так это в сказках лешие есть. В жизни мне их видеть не доводилось.

— Не паясничайте, Филин, — впервые назвала кличку следователь и продолжила: — Находясь с фартовыми, да еще на одном участке тайги, живя за их счет, вы оказывали им услуги, не относящиеся к непосредственной профессии. Воров вы интересовали не как сантехник.

— Никаких воров не знаю.