— Я его покормлю. Все равно я хочу кофе.

Ева выбралась из постели — высокая, стройная, обнаженная — и направилась к автоповару.

— Ты мне весь кайф обломал, — пробормотал Рорк.

Двухцветные глаза Галахада блеснули лукавством. Он сполз с кровати.

Ева запрограммировала порцию кошачьего корма и — праздник так праздник! — добавку из тунца. Кот набросился на еду так, словно голодал неделю, а Ева запрограммировала две кружки кофе — черного и крепкого.

— Я думала спуститься в спортзал размяться, но вроде бы уже размялась. — Она отпила первый живительный глоток и вернулась на возвышение, к кровати величиной с озеро. — Пойду-ка я душ приму.

— И я с тобой. Буду хватать тебя за все места. — Рорк улыбнулся, когда Ева протянула ему кружку кофе. — Скажем так: это будет вторая разминка. Очень полезно для здоровья. А потом, пожалуй, ирландский набор.

— Ты у меня — ирландский набор.

— Я думал о завтраке, но могу тебе предоставить и то и другое.

«До чего же у нее довольный вид, — подумал Рорк. — Довольный и отдохнувший. Темно-каштановые с рыжинкой волосы растрепаны, большие темные глаза горят весельем. И эта маленькая ямочка на подбородке — как я ее обожаю! — становится как будто чуть-чуть глубже, когда она улыбается. Так бы ее и съел».

Такие минуты, когда они были так идеально настроены друг на друга, казались ему подлинным чудом.

«Коп и уголовник — бывший, — мысленно поправил себя Рорк, — идеальная пара. Как День мира и картофельный салат».

Он наблюдал за Евой сквозь поднимающийся над кружкой ароматный пар.

— Мне кажется, ты должна чаще носить этот наряд. Костюм Евы. Это мой любимый.

Повернув к нему голову, Ева отпила кофе.

— Я думаю, мне стоит подольше постоять под душем.

— Надо же, как кстати! Вот и я об этом же подумал.

— Так чего же мы ждем? Пошли прямо сейчас.

После душа ей лень было одеваться, она набросила на плечи халат, пока Рорк программировал новую порцию кофе и два полных ирландских набора.

Все так уютно, так по-домашнему, думала Ева. Утреннее солнце вливалось в окна спальни. В этой спальне поместилась бы вся квартира, в которой она жила два года назад, и еще осталось бы место. Через месяц будет два года, как они поженились, напомнила себе Ева. Он вошел в ее жизнь, и все переменилось. Он нашел ее, она нашла его, и тьма, заключенная в каждом из них, подтаяла, выцвела, побледнела.

— Что ты собираешься делать? — спросила Ева.

Рорк бросил на нее взгляд, расставляя тарелки и кружки на подносе, чтобы отнести их к столу в уголке спальни.

— Я думал, у нас в повестке дня ничего.

— Может, ничего, а может, и кое-что. Я вчера выбирала и выбрала ничего. Очень-очень много ничего. Наверняка в правилах супружества что-то предусмотрено на этот счет. Раз я вчера выбирала, значит, сегодня твой черед выбирать.

— Ах да, правила. — Рорк поставил поднос. — Ты, как всегда, коп.

Галахад подкрался к ним, не сводя глаз с еды. И опять вид у него был такой, будто он не ел неделю.

Рорк погрозил ему пальцем. Кот с отвращением фыркнул, отвернулся и начал вылизываться.

— Значит, мой черед выбирать? — Рорк задумчиво разрезал яичницу. — Ну что ж, давай подумаем. Сегодня чудесный июньский день.

— Вот черт!

Рорк удивленно поднял бровь.

— В чем проблема? В июне или в чудесном дне?

— Да нет. Черт! Июнь, Чарльз и Луиза.