Элбрайн с тревогой и даже некоторым испугом следил за Пони. Он понимал ее состояние, понимал, сколько ей пришлось пережить за эти часы. Но Элбрайна настораживало другое: Пони охватила какая-то звериная ярость, и сейчас, двигаясь по тропе, она сдавленно бормотала проклятия. Элбрайн шел за нею и там, где тропа позволяла, старался обнять Пони, но она едва замечала его присутствие. Смахивая набегавшие слезы, крепко стиснув челюсти, Пони смотрела прямо перед собой.

Добравшись до места, где они оставили лошадей, Пони сразу же вытащила спрятанные самоцветы.

Джоджонах попросил у нее гематит, чтобы помочь Смотрителю, но кентавр наотрез отказался.

— Вы бы лучше дали мне поесть, — сказал он.

И действительно, он выглядел вполне здоровым, только сильно исхудавшим. Смотритель погладил красную магическую повязку эльфов у себя на руке.

— Хорошую штуку ты мне подарил, — подмигнув, сказал он Элбрайну.

— Путь у нас неблизкий, и ехать придется быстро, — предупредил его Элбрайн, но Смотритель лишь похлопал себя по впалому животу и засмеялся.

— Чем меньше брюхо у коня, тем он быстрее бежит.

— Тогда в путь, — сказал Элбрайн. — Не будем мешкать и дожидаться, пока монахи бросятся нас искать. К тому же нам надо вовремя доставить магистра Джоджонаха в Сент-Прешес.

— Садитесь на Грейстоуна, — сказала магистру Пони, отдавая ему поводья.

Джоджонах не возражал, понимая, что кентавру легче нести на себе изящную женщину, чем его грузное тело.

Но Пони направилась не к Смотрителю, а опрометью бросилась бежать назад к монастырю, зажав в руке самоцветы.

Элбрайн догнал ее через двадцать футов и попытался удержать. Ее плечи тряслись от рыданий. Пони отчаянно вырывалась. Судя по всему, она была полна решимости вернуться в монастырь и отомстить.

— Тебе не совладать с ними, — сказал Элбрайн, крепко сжимая ее в своих руках. — На их стороне — численность и сила. Только не сейчас.

Пони продолжала отбиваться и даже, сама того не желая, поцарапала Элбрайну лицо.

— Ты не имеешь права оскорблять память Эвелина, — сказал ей Элбрайн.

Пони затихла. Тяжело дыша и заливаясь слезами, она недоверчиво взглянула на него.

— Он отдал тебе камни, чтобы ты сберегла их, — продолжал Элбрайн. — Если ты сейчас вернешься в монастырь, с тобой легко справятся, а камни попадут в руки наших и Эвелина врагов. Их заберет тот, кто погубил семью Чиличанк. Ты готова сделать ему такой подарок?

Казалось, силы разом оставили Пони, и она обмякла, повиснув на руках у любимого, уткнувшись ему в грудь. Элбрайн тихо повел ее к остальным и посадил на Смотрителя. Сзади на спину кентавра уселся Джуравиль, чтобы приглядывать за Пони.

— Дай мне солнечный камень, — попросил Элбрайн.

Взяв камень, он передал его Джоджонаху, попросив возвести магическую завесу. Магистр заверил его, что легко справится с этим. Элбрайн взобрался на Дара. Два коня и кентавр пустились вскачь, и к полудню стены Санта-Мир-Абель остались далеко позади.

— Найти их! — бушевал отец-настоятель. — Осмотреть каждое помещение, каждый коридор. Позакрывать все двери и поставить возле них охрану! Выполняйте! Живо!

Монахи, толкая друг друга, бросились выполнять приказ. Часть из них направилась по тому же пути, каким они сюда пришли, чтобы начать поиски в книгохранилище.

Когда Маркворту сообщили, что попыток открыть нижние ворота не обнаружено, он потребовал усилить поиски в помещениях книгохранилища. Еще до полудня монастырская братия обшарила каждый закоулок и закуток своего громадного монастыря.