— Не уклоняйся от ответа.

«Мир никто не создал. Но я думаю, что Ворон и в самом деле создал сушу».

— Не могу в такое поверить.

«Почему это так важно? Какое отношение это имеет к настоящему?»

Перкар вздохнул:

— Не знаю. Просто мне… Что ему от меня нужно?

«Думаю, он сам скоро тебе расскажет, — ответил Харка. — Только будь внимателен. Запоминай все, что он будет говорить, чтобы потом обдумать. Благодаря Ворону случаются разные события. Он — хитрость Владыки Леса, его разум, его рука. Он творит и разрушает. Ворона всегда норовит исказить приказы Владыки Леса, превратить их во что-то другое, и даже когда Ворона и Ворон согласны друг с другом, Ворона действует предательством, обманом, крючкотворством. Однако, как говорят, если ты слушаешь внимательно — очень внимательно, — то можешь услышать подсказку Ворона, как провести Ворону».

— В этом же нет смысла!

«Очень даже есть. Тебе самому случалось так поступать — придумывать оправдания действиям, которые, как тебе было известно, совершать не следовало. Вот, например, когда ты должен был пересчитать коров — отец велел тебе это сделать, — ты находил себе всякие дела, так что на коров времени уже не оставалось».

— Это же совсем разные вещи, — пробормотал Перкар с сомнением. — Но я обдумаю твои слова.

К этому времени он уже набрал охапку хвороста и, хоть опасения и не оставили его, повернул туда, где ждали Нгангата и Карак.

Перкар молча разжег костер; Нгангата тем временем занялся шатром. Менгский воин пришел в себя и теперь смотрел на них со смесью обреченности и вялой враждебности, Карак просто сидел рядом, наблюдая за людьми. Перкар решил, что если бог и заговорит, то сам выберет момент для разговора; уж он, во всяком случае, просить об этом не станет.

— Как тебя зовут? — поинтересовался юноша, обращаясь к воину.

Менг прищурился:

— Ты мне не друг и не родич.

— Так я и не спрашиваю твое имя, — настаивал Перкар. — Нужно же как-то к тебе обращаться.

Человек мрачно смотрел на него еще секунду.

— Дай мне напиться, и я скажу тебе, как меня называть.

Перкар молча протянул ему мех с водой. Воин жадно напился.

— Нога болит? — спросил Перкар.

— Болит. — Воин сделал еще глоток, потом кинул мех Перкару; тот ловко его поймал.

— Можешь звать меня Удачливый Вор.

— Удачливый Вор, — повторил Перкар. — Прекрасно. Удачливый Вор, почему вы на нас напали?

— Чтобы убить, — презрительно усмехнулся менг. Сидевший у костра Чернобог хмыкнул.

— Ну так это вам не удалось, — поддразнил его Перкар.

— Да. Потому что мы не верили, — с горечью ответил воин. — Мы думали, гаан преувеличивает.

— Шаман?

— Он увидел вас в видении и сказал, что вы болезнь нашей земли. Сказал, что из-за вас мы воюем со скотоводами.

— Что? — вздрогнул Перкар.

— Да, и еще он сказал, что вы — демоны; только пением и барабанным боем можно вас убить, только если сражаться с вами вместе с богами. — Воин посмотрел на тело своего товарища и на останки коня. — Нам следовало послушать его, но мы хотели добыть ваши скальпы. Мы были глупцами.

— Вы охотились на нас, именно на нас? — продолжал расспросы Перкар, хмурясь и тыча палкой в костер, чтобы не встречаться с обвиняющим взглядом воина.

— Лесовик и скотовод, вместе едущие к потоку.