|
Все еще стоя на одном колене, я молча смотрю на нее. Она улыбается, а потом я слышу, как она повторяет: "Десять, десять, десять" - жестко, с напором, а потом радостная улыбка озаряет ее лицо, и она вскидывает вверх руки, прыгая от счастья. Словно откуда-то издалека доносится триумфальный рев - это миллионы женщин вопят от радости, а какая-то женщина, коренастая, вскакивает на ринг и обнимает Дженел, На этой женщине толстый свитер с высоким воротом, скрывающий чудовищных размеров груди. Надпись на груди гласит: "ЧЕМПИОН". Я плачу. Потом Дженел подходит ко мне и помогает подняться. - Это был честный бой, - все время повторяет она, - честная победа, и чистая, - А я сквозь слезы отвечаю: - Нет, нет, ты не победила. И тут я проснулся и протянул руку, чтобы обнять ее. Но ее не было рядом в постели. Я встал с постели и голышом пошел в гостиную. В темноте мерцал огонек ее сигареты. Она сидела в кресле и смотрела, как на город опускается туманный рассвет. Я подошел к ней и нащупал руками ее лицо. Не было никакой крови, черты его не были изуродованы. Моя рука легла на ее грудь, и я почувствовал бархатное прикосновение ее руки на своей. - Говори, что хочешь, мне все равно, - сказал я. - Я люблю тебя, хоть и не знаю, что это значит. Она не ответила. Прошло несколько минут. Она встала и отвела меня назад в спальню. Мы занялись любовью. А потом уснули, обнявшись. Засыпая, я пробормотал: - Бог ты мой, ты ведь чуть не прикончила меня. Она засмеялась. Глава 44 Что-то разбудило меня, ворвавшись в мой глубокий сон. Розовый калифорнийский рассвет просачивался сквозь неплотно сдвинутые шторы, и я услышал, что звонит телефон. Несколько секунд я просто продолжал лежать. Дженел спала, почти с головой закрывшись одеялом. Она лежала на дальнем краю кровати, отодвинувшись от меня. Телефон не умолкал, и меня охватило паническое чувство. Здесь, в Лос-Анджелесе, раннее утро, значит звонили из Нью-Йорка, и звонила моя жена. Валери никогда не звонила мне просто так, значит что-то случилось с кем-нибудь из детей. Я чувствовал себя, кроме того, и виноватым, ведь я буду разговаривать с женой, находясь в постели рядом с Дженел. Поднимая трубку, я надеялся, что она все же не проснется. Голос на другом конце произнес: - Мерлин, это ты? Голос был женский, но я не мог узнать его. Это была не Валери. - Да, кто это? Это оказалась жена Арти, Пэм. Голос ее дрожал. - У Арти сегодня утром случился сердечный приступ. Когда она это сказала, я почувствовал, что тревога немного отпускает меня. Значит, с детьми все в порядке. У Арти бывали сердечные приступы и до этого и почему-то я подумал, что ничего особенно серьезного. - Ах ты, черт. Ну я тогда прямо сейчас еду в аэропорт. Я сегодня же буду. Он в больнице? Пауза. Когда она заговорила, голос ее сорвался. - Мерлин, он не выкарабкался. Я все еще не понимал, что она такое говорит. Действительно не понимал. Даже не был удивлен или потрясен. И тогда я сказал: - Ты хочешь сказать, что он умер? И она сказала: - Да. |
