Изменить размер шрифта - +

     Чтобы немножко приподнять атмосферу, я заказал нам ленч. Я выбрал простой салат, Осано омлет, а Чарли Браун заказала гамбургер с жареным

картофелем, бифштекс с овощами, салат плюс яблочный пирог с тремя сортами мороженого. Мы с Осано веселились, разглядывая изумленных людей,

наблюдающих за Чарли Браун. Они не верили своим глазам. Пара мужчин в соседней кабинке оживленно комментировали происходящее в надежде привлечь

наше внимание, чтобы использовать это как предлог и заговорить с Чарли Браун. Но Осано с Чарли не обращали на них никакого внимания.
     Я заплатил по счету и, уходя, пообещал Осано, что позвоню ему, как только приеду в Нью-Йорк.
     - Было бы здорово, - обрадовался он. - Я дал согласие выступить перед съездом этих баб из феминистского фронта, это будет в следующем

месяце, и мне нужно, чтоб ты меня морально поддержал, Мерлин. Как насчет сначала пообедать где-нибудь вместе, а потом дойти на это их сборище?
     Что-то не очень мне это было по душе. Никаких съездов мне посещать не хотелось, это уж точно, и я подумал, что Осано опять наверняка

попадет в какой-нибудь переплет, и мне снова придется его вытаскивать. Но все же я согласился.
     Никто из нас пока ни словом не обмолвился о Дженел. И я решил спросить о ней:
     - Ты Дженел не видел, здесь она?
     - Нет, - ответил он, - а ты?
     - Мы с ней уже давно не виделись.
     Осано смотрел на меня. На мгновение его глаза вновь стали прежними - светло-зелеными. Потом он улыбнулся с грустью.
     - Нельзя отпускать такую девушку, - сказал он. - За всю жизнь такая может встретиться лишь однажды. Типа как за всю жизнь можно написать

лишь одну большую книгу.
     Я пожал плечами, и мы еще раз пожали друг другу руки. Поцеловав Чарли в щечку, я ушел.
     В тот день я пошел на обсуждение сценария на студию. Были Джефф Уэгон, Эдди Лансер и режиссер Саймон Белфорт. Про то, какими грубиянами

бывают писатели по отношению к режиссерам и продюсерам ходило много забавных историй. Я никогда этому не верил, считая все это вздором. Но при

обсуждении я впервые понял, отчего, собственно говоря, такие вещи происходят. По сути Джефф Уэгон и его режиссер требовали от нас написания

какой-то другой истории, лишь отдаленно связанной с моим романом. Я сидел, не вмешиваясь, давая Эдди Лансеру поспорить и повозражать, и наконец,

утомившись, он сказал Джеффу Уэгону:
     - Послушай, я не утверждаю, что я умнее тебя, я утверждаю всего лишь, что мне больше везет. Я написал четыре сценария подряд, и все картины

стали хитами. Почему бы не прислушаться к моему мнению?
     Этот аргумент показался мне весьма удачным, но на физиономиях Джеффа Уэгона и режиссера читалось только изумление. О чем им долдонит Эдди

Лансер, они не могли взять в толк, и я видел, что переубедить их не удастся.
     Наконец Эдди Лансер сказал:
     - Я сожалею, но если вы собираетесь продолжать в том же духе, ребята, мне придется уйти с этой картины.
     - О’кей, - сказал Джефф. - А ты, Мерлин?
     - Не вижу, с какой стати я должен писать это по вашему варианту, - сказал я. - Навряд ли мне удастся сделать это хорошо.
     - Достаточно откровенно, - прокомментировал Джефф Уэгон. - Мне жаль. Ладно, есть ли у вас на примете какой-нибудь автор, кто мог бы

работать с нами на этой картине и иногда консультироваться с вами обоими? Вы сделали большую часть работы.
Быстрый переход